Артур пытался подсчитать, сколько времени человечество тратит на возню с обычными дверными ручками. Вполне возможно установить здесь собственный электрогенератор; а учитывая, что владелец особняка достиг определенного уровня, здесь будет уместен витраж с изображением фамильного герба.
Набросав план, Артур вручил его архитектору. Причем не первому попавшемуся, а самому Стэнли Боллу, его старинному знакомцу-телепату из Саутси. Те ранние эксперименты по передаче мыслей на расстоянии он теперь счел неплохой разминкой. Из Давоса, куда придется в очередной раз вывезти Туи, можно будет поддерживать с Боллом почтовую, а то и телеграфную связь. Но кто знает, добьются ли они архитектурного единомыслия, если физически окажутся за сотни миль друг от друга?
Витражное окно хорошо бы сделать во всю высоту двухэтажного холла. В верхней части – английская роза, в нижней – шотландский чертополох, а по центру – вензель А. К. Д. Под ним – три уровня геральдических щитов. Первый уровень: Перселлы Фоулкс-Ротские, Пэки Килкеннийские, Махоны Шивернийские. Второй уровень: Перси Нортумберлендские, Батлеры Ормондские, Коклафы Тинтернские. И на уровне глаз: Конаны Бретонские (горизонтальная перекладина на серебряном фоне и красный лев на задних лапах, со сменой тинктуры), Хокинсы Девонширские (дань происхождению Туи) и, наконец, герб Дойлов: три оленьи головы и ольстерская красная рука. Изначально девиз Дойлов гласил: Fortitudine Vincit; но здесь, под геральдическим щитом, Артур расположил другой вариант: Patientia Vincit. Это и будет ответом нового дома всему миру и треклятой бацилле: побеждает терпение.
Стэнли Болл и его строители видели одно лишь нетерпение. Устроив себе штаб-квартиру в ближайшей гостинице, Артур то и дело приезжал на строительную площадку и донимал всех. Но в конце концов особняк приобрел узнаваемые очертания: длинная, как сарай, постройка из красного кирпича со множеством изразцов и тяжеловесными фронтонами стянула узкую часть долины. Стоя на новенькой террасе, Артур окидывал хозяйским глазом широкую, только что раскатанную и засеянную лужайку. За ней участок острым клином уходил вдаль и терялся в лесу. Зрелище было магическое: Артуру оно сразу напомнило какую-то германскую сказку. Оставалось только высадить здесь рододендроны.
На торжественное открытие витража Артур привез с собой Туи. Она обвела глазами цвета, имена, а потом остановила взгляд на девизе дома.
– Матушка будет довольна, – заметил Артур. И только мимолетная пауза, предшествовавшая улыбке жены, заронила в его душу сомнение. – А ведь ты права, – спохватился он, хотя она не произнесла ни слова.
Ну не болван ли он? Как можно было, увековечивая свою блистательную генеалогию, забыть о родословной собственной матери? На мгновение Артуру захотелось приказать рабочим тут же размонтировать эти стекла, будь они неладны. Затем, после виноватых размышлений, он заказал еще один, более скромный витраж для лестничной клетки. В его центральной части предполагалось