наш заступник. А ты спрашиваешь, кто такой!
В повозке ехали еще двое раненых. Один, у которого вся голова и лицо были забинтованы, почти все время спал и разговора этого не слышал. Другой, с перевязанным плечом, с веселыми карими, как у цыгана, глазами, по имени Серега, взял Ашота под свою защиту.
– А откуда ему знать, дядя?
– Так весь свит знает! – стоял на своем повозочный.
– Так у него «свит» – то от одной околицы в деревне до другой. И мы от белых эту деревню еще не освободили, – засмеялся Серега. – Про нашего вождя, про товарища Ленина, ему еще надо рассказать. И мы расскажем. А стрелять – тоже надо его научить. Дело это, прямо скажем, в наше время нужное. В жизни еще сто раз пригодится. И начинать учиться надо не с патронов, а с винтовки.
– Конечно! – обрадовался Ашот. И с благодарностью посмотрел на кареглазого бойца.
– А конечно, тогда бери вот мою и изучай, благо она не заряжена, – разрешил Серега.
Ашот давно уже косился на лежавшую рядом с ним винтовку, но боялся даже дотронуться до нее. И вдруг разрешили не только дотронуться, но и взять ее в руки! Он потянулся к отполированному до блеска прикладу. Однако Серега неожиданно опередил его. Он взял винтовку здоровой правой рукой, положил ее на колени и крепко зажал между ног.
– Смотри, слушай и запоминай, как что называется и как что делается, – сказал он. – Это вот затвор. Он в стволе патрон затворяет. Деталь, можно сказать, наиважнейшая. Без нее никак, брат, не выстрелишь. А открывается он очень даже просто. Вот так. И вынимается тоже легко, надо только нажать на крючок. Вот этак…
Серега снова поставил затвор на место, послал его вперед, легко, одним движением вскинул винтовку к плечу и нажал спусковой крючок. Пружина ударника резко и звонко щелкнула. Серега протянул винтовку Ашоту.
Ашот поднял винтовку к плечу. Она оказалась совсем не легкой. Но он, наверное, скорее позволил бы, чтобы у него вывернулись в суставах руки, чем упустил это оружие.
– Ничего. Пойдет! – подбодрил его Серега и начал объяснять, как винтовка заряжается обоймой и отдельным патроном. Примерно через час Ашот уже неплохо знал, как обращаться с винтовкой.
– А стрелять-то все едино не получится, – заметил повозочный.
– Стрельнем. Не каркай! Не сейчас, так в другой раз, – заверил Ашота Сергей и снова положил винтовку возле себя. Его, очевидно, мучила рана, потому что он вдруг обхватил здоровой рукой раненую и заскрипел зубами. Ашоту захотелось хоть как-нибудь помочь этому хорошему парню с доброй приветливой улыбкой. Он, кажется, не пожалел бы ничего на свете, чтобы только облегчить его страдания. Но что он мог сделать! И лишь участливо спросил:
– Сильно болит?
– Терпимо, браток, – попытался улыбнуться Серега. – Сам-то ты как? Тебе ведь тоже досталось…
– Я хорошо, – ответил Ашот.
Он хотел сказать что-нибудь еще, что ободрило бы его нового друга, но позади обоза вдруг раздались частые выстрелы. Люди на повозках – и те, кто управлял лошадьми, и те, кто сидел, и даже те, кто лежал, – зашевелились, повернулись в сторону стрельбы, стараясь