он их просто уничтожил…»
Однако вслух своими размышлениями Герман делиться с коброй группы не стал.
– Обыщите здесь все… и установите новые контрольные и сигнальные системы.
– Эта металлостеклянная лепешка в центре нам не помешает?
– Не трогайте ее, не подходите близко.
– А где ребята? Здесь же были мои парни, Фердинанд и Жозеф…
– Здесь было много людей. Работайте.
Герман Панк обошел зал, не пользуясь антигравом, некоторое время колебался, докладывать ли патриссиме о случившемся или нет, потом все-таки вызвал повелительницу Ордена. Похвастаться успехами и успокоить ее он не мог, зато мог слегка подкорректировать доклад с тем, чтобы происшедшее не выглядело полным провалом.
«Чтоб у тебя хрен на лбу вырос! – подумал об Ульрихе Хорсте начальник шельда меланхолично. – Гений непризнанный! Как я теперь узнаю, удался эксперимент или нет?»
Ульрих Хорст между тем находился в это время далеко от Луны. Впрочем, не только от Луны, но и от Солнца, и от Галактики вообще. Хотя сам он об этом еще не подозревал.
Сознание вернулось пугливо и робко: будто постучал кто-то в окно хижины, и хозяин проснулся, не понимая, кто его разбудил.
Ульрих открыл глаза, с минуту соображал, почему вокруг так светло, потом понял.
Кокон-кресло, да и вся платформа с операционными системами и креслами, опиралась на две грубо обработанные до формы параллелепипеда скалы высотой в два десятка метров. Скалы же торчали посреди пустыни с барханами рыжего крупнозернистого песка. Их было больше десятка, и стояли они по окружности, накрытые по две-три скалы одной плитой или глыбой камня, и все это сооружение сильно смахивало на земной мегалитический памятник Стоунхендж. Разве что оно было на порядок больше по размерам и располагалось явно не на Земле.
Серое небо, напоминающее высокую облачную пелену, с белыми и зеленоватыми прожилками. Два тусклых размытых диска, один желтого цвета, другой – чуть побольше – зеленоватого. Это, очевидно, были дневные светила планеты.
Пустыня с загибающимися далеко на горизонте вверх краями.
Группы скал бордового, красного, коричневого цвета.
Какие-то две уродливые гигантские башни неподалеку, черные, с красной искрой, похожие на земные термитники, только в сотни раз больше.
Плоская зеленоватая лента дороги, висящая над песками, соединяющая башни и уходящая к горизонту.
И стая птиц, кружащих над башнями. Ни дать ни взять – стая земных ворон. Вот только птички эти… Одна из них отбилась от стаи, спикировала на платформу с оцепеневшими в креслах людьми и превратилась в жуткое шестилапое существо с крокодильей пастью и четырьмя перепончатыми крыльями.
Сверкнул разряд «универсала».
Летающая тварь потеряла два крыла и, кружась, как кленовый лист, суча лапами, махая уцелевшими крыльями, с шипением и свистом промчалась мимо, ударилась о скалу, свалилась на песок.
И