не велика, составила 6–7 % и представляла, главным образом, готовую военную продукцию и комплектующие ее изделия.
Несмотря на принимаемые правительством меры, валютный и таможенный контроль в отношении внешнеэкономической деятельности предприятий был очень слабый. Задержки с поступлением на счета предприятий в установленные сроки экспортной выручки, непогашение импортных авансов, неэквивалентный бартер и контрабандный экспорт приняли массовый характер. Большинство экспертов в России и за рубежом полагали, что это делалось правительством реформаторов сознательно, с целью ускорения первоначального капиталистического накопления и появления слоя крупных частных собственников. Имена многих из них сейчас на слуху, но еще больше тех, кто после одной – двух удачных сделок поселился где-то в тихом курортном местечке на Лазурном берегу или во Флориде, либо сгинул навеки, попав в поле зрения международной мафии.
Оценка общего вывоза капитала из России в 1990-е годы затруднена из-за неполноты статистических данных (особенно до 1996 года), отсутствием реального учета разрешенного вывоза капитала и другими факторами. Более или менее точные агрегированные оценки масштабов бегства капиталов из России во второй половине 1990-х годов, составленные на основе данных платежного баланса, устойчиво дает величину порядка 30 % экспорта, то есть $20–25 млрд. в год.
Следует заметить, что бегство капитала имеет сложную целевую композицию, и отнюдь не сводится к трансформации средств из собственности предприятий в личную собственность их владельцев и менеджеров. Часть вывоза капитала представляла собой вывод ликвидных активов из страны для уклонения от налогообложения и создания возможности расчетов за рубежом. Неплатежи между предприятиями внутри страны, которые в 1990-е годы были обыденным явлением, частично компенсировались их взаиморасчетами с использованием зарубежным активов. В этом отношении бегство капиталов являлось выносом за пределы банковской системы части ее активов. При этом вывезенный капитал оставался в банковской системе мира и использовался по назначению, но вне национального контроля.
Капитал, разумеется, вывозился из страны не чемоданами, набитыми свободно конвертируемой валютой, хотя, как рассказывают таможенники, в их жизни встречались и такие курьезы, а посредством безналичных расчетов, которые проводили российские банки, имевшие генеральную лицензию. Эти операции были возможны только при наличии у банка отношений партнерства с зарубежными банками. В некотором смысле это был совместный бизнес, при котором каждый участник трансграничных переводов имел свою выгоду. Как только в российский банк на счет какого-нибудь из его клиентов поступал солидный платеж в иностранной валюте, эти средства по поручению клиента при помощи серии электронных проводок зачислялись на корреспондентские счета зарубежных банков. А те, содрав за это комиссионные, направляли их в учрежденные с участием выгодоприобретателя оффшорные компании.
Как