ты.
Первым пришел в себя Павел. Конечно, спать ему еще очень хотелось, но похмельная жажда и полный мочевой пузырь не задержали его в мире грез. Он лежал на спине, и оттого яркий солнечный свет резал разомкнутые с трудом глаза. Павел прикрыл их рукой и взглянул вверх. Над головой, в нежно-голубом небе медленно плыли дымчатые облака. Он лениво повел головой по сторонам, стараясь не встряхнуть похмельный мозг. Его окружала невысокая зеленая трава и какие-то голубенькие цветочки. Трава еще не совсем просохла от утренней росы, и Паша запустил в нее обе руки. Когда ладони достаточно увлажнились, он обтер ими лицо и свои иссиня-черные волосы. Стало немного легче – включился слух, и недавний фестивальный турист услышал веселый щебет десятков птиц и заливные трели кузнечиков. Он напряг слух, прислушался. Окружающая природа шевелила листвой и травой, нашептывая что-то странное: «Я ж тебя, я ж тебя…»
Несмотря на всестороннее благолепие, на душе было тяжело. Он заставил себя сесть, а потом с трудом подняться. Оглядевшись еще раз с высоты своего роста, Паша с радостью для своего измученного жаждой тела увидел прямо перед собой великое скопление воды. Большое озеро манило и звало к себе. Даже не большое, а огромное, ибо другого берега Паша не наблюдал, как не щурился. Волны набегали на прибрежные камни, обильно орошая их. Волны приятно рокотали: «Я ж тебя, я ж тебя…»
Павел покачал головой, пытаясь отбросить охватившее его наваждение. Кажись, помогло. Первой его мыслью было кинуться к озеру и пить, пить, пить… Но тут, как назло, проснулся мочевой пузырь. Да так стремительно проснулся, что Пашка быстро завертел головой по сторонам в поисках подходящего кустика. Слева росли редкие березки, между которыми виднелись большие и малые камни, чуть в глубине он успел рассмотреть два огромных валуна.
«Карелия, блин» – подумал Пашка. Справа тянулись заросли кустарника, переходящего в камыш у самого берега озера. Взгляд его остановился на набегающих волнах, на поверхности которых играли и искрились солнечные лучи. Жажда стала нестерпимой – вода манила исходящей от озера прохладой. Словно загипнотизированный, Павел не мог оторвать глаз от воды. В его похмельном мозгу яростно боролись две мысли – попить и пописать. Наконец он сбросил оцепенение, ибо вторая мысль победила. Павел резко развернулся и кинулся к березкам.
Добежав до деревьев, Павел стеснительно, словно было кого стесняться, спрятался за ствол березы. Когда наступило долгожданное облегчение, он услышал чей-то приглушенный смех. Павел резко обернулся на звук. Озеро в этом месте вдавалось в берег нешироким рукавом, сплошь поросшим камышом. Он внимательно присмотрелся, но ничего подозрительного не узрел. Павел тряхнул головой, словно сбрасывая наваждение, застегнул ширинку и тут вновь услышал смешок. На этот раз, как ему показалось, он обернулся значительно быстрее. Едва различимый всплеск – и по воде побежали круги, всколыхнув заросли камыша.
«Что за черт?!» – подумал Павел, поправил штаны и, осторожно ступая, направился к кромке воды. Когда он дошел до ближайших камышей, справа вновь раздался чей-то смех, и Павел мог поклясться, что смех был девичий.
«Подглядывают!» – утвердился