целых шесть месяцев. Лишь одна цель из многих, которые ставились в начале кампании, самой длительной в истории русско-турецких войн, была достигнута: Сербия получила автономию. Приращение Российской империи по Бухарестскому миру 16 мая 1812 года оказалось незначительным. Ни придунайские княжества Молдавия и Валахия, ни Болгария, а тем более Греция никаких выгод из шестилетней кровавой борьбы России и Турции не получили. «Гроза двенадцатого года» и вовсе сняла восточный вопрос с повестки дня на долгий срок.
Глава 3. Из варяг, славян, турок и прочих в греки
Константин Великий[9], правитель Священной Римской империи, осуществив свою задумку о переносе столичного града на берега Мраморного моря[10], вовсе не предполагал, что город, поименованный в его честь, ожидает роковая судьба. Без сомнения, во многом на это повлиял выбор места – оживленного морского перекрестка торговых путей, ведущих из Понта Эвксинского[11] (Черного моря) в Русь и Скандинавию, в страны Полуденного Востока (Азию) и, конечно, в Европу, а также в римские владения в Северной Африке.
Уже в 668 году «Второй Рим», как называл Константинополь его основатель, почувствовал, что его безмятежному существованию и процветанию наступил конец. Шквал арабского нашествия подкатился под его стены, но получив достойный отпор, разбился на мутные потоки, которые спустя много лет в итоге поглотили могущество Византии.
Один из эпизодов этого неудавшегося приступа вошел во все турецкие предания и стал отправной точкой в создании Османской империи. А произошло следующее. Якобы в сражении под стенами Константинополя погиб Эюб, знаменосец Магомета. Турки, взяв Константинополь после длительной осады в мае 1453 года, нашли это святое место и поставили мечеть, под покров которой поместили меч первого султана империи Османа[12].
Мы несколько нарушили хронологию набегов на Константинополь и потому возвратимся в ГХ – X века, когда воинственные возгласы варягов, отважных воителей, мореплавателей и не гнушавшихся ничем грабителей, сотрясали бухту Золотой Рог. Незваным пришельцам Константинополь попросту давал откуп. Древняя Русь, хотя и располагалась на протяженном пути «из варяг в греки», а дружины русичей постоянно пополняли войско скандинавское в походах на Византию, все же, в отличие от примитивного варяжского шкурничества и сиюминутных выгод, имела несколько иной и к тому же долговременный интерес. Утверждать, что воинство русское не творило на греческой земле зла значит закрыть глаза на действительность. Были и разбои, были и грабежи, не предосудительные, к слову, по меркам того времени. Но были и переговоры о признании Руси равноправным партнером по торговле, а щит, прибитый киевским князем Олегом на воротах Царьграда – не что иное, как знак того, что Русь отбросила младенческие пеленки и явилась свету в образе богатыря, с которым необходимо вести дела, предпочтительно полюбовно.
Однако даже с принятием христианства презрительный