темы: пейзажи, натюрморты, но, главным образом, портреты, в которых он «спорил» с работами своих предшественников, Серова, Репина и других; это проявлялось в том, что он любой ценой избегал изображения внутреннего мира модели. Кончаловский всегда старался найти в позирующем особенный стиль, чтобы открыть в нем что-то типичное для всего человечества, потому что ценил не внешнюю схожесть, но художественное качество образа, а именно общечеловеческие черты. Во многом это видение он заимствовал у великих мастеров Возрождения. Кончаловский отмечал необходимость художественного обобщения, ибо в одном человеке художник может увидеть весь род людской, как это делали античные греческие скульпторы. Оппоненты обвиняли Кончаловского в том, что его портреты напоминают натюрморты. Он же считал важным подчеркнуть, что правдивость изображения только тогда имеет художественное значение, когда она достигается эстетическими средствами, основанными на соотношении цветов, композиционном единстве, ритме и абсолютной ценности формы. Кончаловский выступал против живописи, которая обладала фотографическими качествами и схожестью, и называл фотографию «проклятым врагом искусства».
Мастерские И. Машкова и П. Кончаловского
В 1907 году Машков познакомился с Кончаловским. Они сразу же стали хорошими друзьями; у них были схожие взгляды на искусство и одинаковая неудовлетворенность искусством того времени[52]. В 1911 году Машков приглашает Кончаловского в свою мастерскую, и с этих пор она называется «Студия рисования и живописи Петра Кончаловского и Ильи Машкова». Считается, что большинство студентов того времени проходило обучение в этой мастерской. Это была самая дорогая, но в то же время самая посещаемая студия. Она следовала экспериментальной педагогической системе, основанной на упомянутом выше принципе Возрождения, где подмастерье учился у мастера. И. Машков восхищался Челлини[53] и настаивал на строгой дисциплине, требуя безоговорочного подчинения. Среди студентов ходило выражение «обмашковиться». Во время революции и преобразований художественной школы двое друзей возглавили каждый свою мастерскую, пойдя немного различными путями: в то время как Кончаловский выбрал свой собственный классический путь, предпочитая динамичные композиции статичным и используя легкие прозрачные цвета, Машков следовал традиции старых мастеров и использовал в своей цветовой гамме приглушенные тона, такие как коричневый и фиолетовый.
Л. Бенатов сначала учился в студии И. Машкова, а потом в Свомасе, в 1918 году перешел в студию П. Кончаловского. Предположительно, Сергей Сахаров мог пройти тот же путь, поскольку приемы, преподаваемые И. Машковым, речь о которых пойдет ниже, совпадали с принципами и приемами, которые отец Софроний использовал и проповедовал позднее[54].
Преподаваемые техника и методы[55]
Студия была построена на основе сотворчества студентов и преподавателя; мольберт мастера стоял посередине, а мольберты