словом. Два лагеря в лесу, до каждого около четырехсот метров, в каждом около сотни человек. Они там строят требушеты…
– Требуше?.. – удивился Командор.
– Требушеты, по крайней мере, один из них так сказал. Не знаю, как эти штуки называются на самом деле, но это очень массивная рама, длинный, метров десять, рычаг с петлей на конце, а с другой стороны противовес, там камней тонны две, если не больше. Рамы стационарные, может, их и можно слегка подвернуть ломом, но с места не сдвинешь точно. Сожгли, похоже, тот, который был почти готов.
– Делать их дня три, если с собой принесли готовые части, – произнес Командор, – но далековато, четыреста метров. Гостинцы будут килограмм по сорок, а может, и меньше. Но стену барака прошибет не фиг делать…
– Охрана там хорошая, – продолжил разведчик, – но, видно, когда за нами погоня началась, все рванули в атаку и бросили лагерь, вот наши и воспользовались. Последний лагерь, его переместили, он теперь в шестистах метрах, там, видно, все начальство, самый большой, почти двести человек. Там два стационарных стреломета, не знаю, баллисты, наверное, – их можно перемещать. Но если их втащат на горушку неподалеку, карабинеры обслугу быстро снимут. А из укрытия стрелять, у них, наверное, точность будет низкая. Они нас могут целый год обстреливать из-за угла и ни разу не попасть.
– Зато требушет, если после первых выстрелов не развалится, барак в пыль размажет, у него как раз точность хорошая, – припомнил Командор, – я читал как-то, они в квадрат пять на пять с двухсот метров стокилограммовые болванки кладут. Тяжелая артиллерия… Надо готовиться к началу обстрелов дня через два. Остальная территория как?
– Вот эти линии – это примерные маршруты патрулей. Там уже тропинки натоптаны. Ходят часто, днем не проскользнуть, ночью с факелами, но они им только мешают. Видели два наблюдательных поста, может, их и больше, мы нашли два. С одного языка и взяли, мужик решил отойти отлить, так с расстегнутой ширинкой и приволокли… Огнестрельного оружия в лагерях нет, может, у кого пистолеты, но мы не видели. Дубины, топоры, пики из дерева, с обожженными концами, металлических наконечников нет. Брони нет, доспехов никаких. Никаких электроприборов, ни фонариков, ничего. Что жрут, тоже непонятно, варят бурду какую-то. Видно, что многие голодают. Они там зайца чуть ли не на сорок человек делили.
– Понятно, – сказал Командор, – отдыхайте пока, если что еще вспомнится, потом расскажете. И так новости не самые приятные, почти пятьсот человек против наших восьмидесяти. У нас, кстати, тоже провизия не сама из моря выпрыгивает. Все свободны, продолжаем укреплять поселок. Андрей, останься…
Мужики вышли, и Командор с адмиралом выбрались на палубу. Уже поднималось солнце, внизу суетились рыбаки, сколачивая щиты на плоских крышах бараков. Часовые у трюмов пытались удить рыбу с борта, но в холодной стылой воде клевало плохо.
– Ну что, Андрей, жизнь становится все веселее и веселее.
– Да отобьемся, – отмахнулся тот, – ну кинут они пару булыжников, это же