урока.
– В общем, не хотел я тогда вас тревожить. А экспертиза обнаружила, что женщина перед смертью имела соитие. Ну вот, выговорил.
– Ты ничего не перепутал? – ошеломленно спросила Феодора
– Нет. Что вы думаете об этом?
Феодора молчала, нахмурилась еще сильнее. Как в детстве, Борис испытал чувство неосознанной вины. Этот комплекс нужно было изживать, он теперь серьезный человек с очень серьезной профессией…
– Фаина Юрьевна, такое дело… Я все время думал об этом. Следы на теле женщины говорили о бичевании. Я всегда считал, что это связано с сектантами. Но тогда дело прикрыли… Фаина… Матушка Феодора, вы ведь лучше моего знаете о разных сектантских ритуалах. Я прав? Так что это могло быть?
– Пламень… – проговорила с отвращением Феодора.
– Что? – не понял Борис.
– Похоть и страх всегда идут рядом, – добавила настоятельница, – ты, Борис, говори мне обо всех подробностях этого дела без утайки. Я знать должна. За мной люди и монастырь. Ты меня понял?
Борис улыбнулся. Ему уже тридцать, а она по привычке обращается с ним, как с мальчишкой.
– Да понял я, Фаина Юрьевна. Так кто это мог сделать?
Феодора сверкнула на него взглядом. И отвернулась.
– Ты следователь, ты и ищи.
– Наверное, сектанты… – предположил Борис, – Но сектантов искоренили вроде бы еще при советской власти. Или вы считаете – не искоренили?
– Враг входит под разной личиной, – уклончиво ответила монахиня, – Ты вот что… Вчера газет принесли целый ворох – все о нас пишут. Ты новости-то смотришь?
– Некогда мне. А что?
– Прихожане говорят, каждый день по телевизору что-то новое сообщают об этом камне. И неспроста он тут…
– Неспроста? – подхватил Борис.
Но настоятельница осеклась и к сказанному ничего не добавила. Посмотрела на него задумчиво, перекрестила.
– Будь начеку, Борис. Что-то еще случится, я чувствую.
Феодора пошла по протоптанной в земле дорожке к корпусу, в котором располагался ее кабинет. Борис посмотрел на кучи песка и аккуратно сложенную рядом плитку – если бы не находка бриллианта и вся эта кутерьма, то сегодня здесь обязательно приступили бы к укладке тротуара. А так – рабочие в спешке перекинуты бригадиром на латание монастырской окружной стены из красного кирпича. Давно пора. А то живут тут монашки одни, каждый может их напугать…
Борис посмотрел на длинную каменную стену, над которой сейчас трудились пятеро строителей. Мастера, тихо переговариваясь, работали сноровисто и чисто, клали новый материал в местах старой разрушенной кладки. Мужики бывалые, не трусливого десятка, верующие, в том не было сомнений.
– Без веры нам на колокольню нельзя, – говорил ему один из каменщиков, впрочем, в этой бригаде каждый владел всеми видами строительных работ, – там ветры такие гуляют, что только на одном божьем слове и держишься.
Борис носил в себе то нераскрытое убийство,