что не сонатой лунною
Звучали первые подсказки
О самом первом совпадении.
Но, как известно, – не из физики —
Отталкивается постепенно
Всё то, что поспешит приблизиться…
«Так и ковыляем… от лета к осени…»
Так и ковыляем… от лета к осени…
А я уже отпустила волосы.
И мне не верится, что нас забросили
Все наши чёрно-белые полосы.
Я же понимаю – любить не слишком,
Не совсем популярно в мире снов.
Что же мы с тобой, мой мальчишка,
Так грустно-неумело играем в любовь?
Играть не надо, – за всё заплачено,
Всё оплакано почти навсегда.
Грустная песня с именем мальчика
Почти забытого играет в года,
Звучит годами – И, еле слышная, и
Хочет спрятаться – зови, не зови —
Как ласточка под стрехою, под самой крышей,
Туда, где повыше, к самой любви.
«Снова ограничения…»
Снова ограничения,
Как по руке вода,
Снова моё спасение —
В том, что тебе нужна.
Снова усталым всадником
Время летит и снова
Памяти палисадником
Летит к тебе моё слово.
Чужими или своими
Не назывались мы.
Что тебе моё имя,
Когда мы не влюблены.
Мы пуще прежнего злые
На прежних себя самих.
Так в клетке звери шальные
Боятся клыков своих.
Где же ты притворялся
Семь быстрокрылых лет?
В какой стороне потерялся
Неновый смешной сюжет?
«А ты снова о том, чего б не вышло…»
А ты снова о том, чего б не вышло.
Да, вот именно так, не опять, а снова.
Понимаешь, о чём я? Следи за мыслью
И за выражением тоже следи, Вова.
Надоело. Спрятались. Бежим к закату.
Вечером концерт Ваенги, двадцать второе мая.
Я только и знаю о тебе, что был когда-то.
Больше я о тебе ничего не знаю.
И не надо лишнего… пустяки, впрочем.
Столько впечатлений, по самую осень.
А ты меня вылечишь, мои стенания
Обернёшь яркой цветной бумажкой,
А потом – доброй ночи – не до свидания,
Маша ДостАевская, крокодилица Маша…
«А я и не думала, я и не знала…»
А я и не думала, я и не знала,
Что может притворство прослыть волшебством..
Я всё понимаю. Но снова – сначала.
Куда же меня занесло?
Куда же прибило меня накануне
Но лодка – не в щепки, а время идёт.
И скоро зима, как вещунья-колдунья
Прохладой забвенья тебя заметёт.
«О бедные работники издательств…»
О бедные работники издательств,
Работники лабораторий душ,
Пусть и свободные от обязательств,
Вы будто попадаете под душ,
Ниспровергаемый на вас «больными» —
Почти