Кирилл Яковлевич Кожурин

Carmina. Издание второе


Скачать книгу

в небо.

      И тогда с холодных вершин Парнаса

      Призову спуститься на землю Музу,

      Я, из эолийских певцов священных —

             Отпрыск последний!

      Аполлон Гиперборейский

      На колеснице лебединой,

      Парнасский оставляя склон,

      Летит над снежною равниной

      В Гиперборею Аполлон.

      И на крылах пуховых рея,

      Ликуют лебеди его.

      Счастливая Гиперборея!

      Здесь не смолкает торжество.

      Повсюду игры, песни, пляски,

      Молитвы Фебу и пиры,

      И неизведанные ласки

      (Увы! Лишь только до поры).

      Темно-фиалковый источник

      Здесь морем плещется у ног.

      Житья блаженного заточник

      Вдвойне блажен, скончав свой срок.

      Познав земные наслажденья

      И все земное разлюбя,

      Он смерти ждет как избавленья

      И морю отдает себя.

      Пирующие софисты

      Горацианская ода

      Solvitur acris hiems…

      Horatius1

      Будет суровой зима… Уж наверное – лето было жарким.

             Без лоз волшебных Вакха нам не выжить.

      Выжмем в сосуды мы кровь виноградную, в погреб их поставим.

             К зиме готовы, станем ждать морозов.

      Много достойных есть вин: и сетийское, что так любит Цезарь,

             И косское, и пьяный сок фалерна,

      С Хиоса вина, и те, что Цекубские дарят нам равнины,

             И лоз каленских и массикских слезы…

      Не перечесть мне одних и названий их. Но когда зимою

             На пир веселый дружно соберемся —

      Пусть берегутся тогда: хоть бы амфора смерти избежала!

             Да и суровой жить зиме не вечно…

      У Лициния

      Вот дом Лициния на скорбном Эсквилине —

      Утоп средь зелени роскошнейших садов.

      Хоть ветви ломятся от тяжести плодов,

      Фасад прельщает взор лишь строгостию линий.

      Но атрий миновав, в торжественный триклиний

      Уже вхожу – и шум знакомых голосов

      Едва приветственных не заглушает слов:

      «Приветствую тебя, и будь здоров, Лициний!»

      Я будто бы попал в пчелиный шумный рой:

      Повисли в воздухе обрывки фраз, как пчелы,

      Когда мы летнею тревожим их порой;

      Стихов приаповых течет поток веселый

      И розовый фалерн искристою струей —

      На древний жертвенник и в кубок мой тяжелый.

      Январь

      (эпиллий)

      В Городе нынче зима и ветры холодные веют

      С самой, наверное, Фулы, где бледно-зеленое небо

      Смотрится в вечные льды, их вечно в себе отражая…

      Что же? И в Гиперборее своей мы обрящем Элладу,

      Ведь не в названии суть, а в сути названье таится.

      Жарко мы печи натопим, на пир соберемся веселый,

      Меньше числом Аонид, но больше Харит легкоперстых.

      Мальчик! Спускайся