входе в свое жилище, приговаривая при этом заклинание:
– И как трава эта будет сохнуть во веки веков, так чтобы и он, раб матери стрекозы, по мне, рабе матери стрекозы, сохнул душой и телом и тридесятью суставами. Чтобы мне, девице, быть для него милее светлого месяца, красного солнышка, роднее матери, дороже жизни. Спать бы ему, не заспать, есть ему не заесть, пить бы ему, не запить, гулять бы, не загулять без меня, красивой девицы. И как рыба без воды бьется-мечется, так, чтобы и он, раб матери спасительницы стрекозы, без меня бился-метался».
Подругам это помогало, когда дело шло о парнях из артели или из числа слуг матери, в отношении слуг царицы, действовало другое, видимо, секретное заклинание.
Дочитав этот отрывок из своего дневника, Су-пи-не подняла глаза и обомлела, перед ней была гряда скал погруженных в морскую пучину, и выступающих из нее почти на половину каменными откосами, на макушках которых виднелись белые шапки. Она подумала, что если бы сейчас был шторм, то она неминуемо разбилась бы об эти скалы и погибла, но даже простой удар мог бы сильно повредить ладью, и она как завороженная сидела на палубе и ждала, что будет дальше. А течение несло ее вдоль этой гряды, не приближая, а даже отдаляя, так как вода начинала убывать прямо на глазах, на какой то миг сквозь тучи пробился луч солнца, судно днищем уперлось во что-то твердое и это были высокие деревья между которыми оно и застряло, даже не накренившись. Под деревьями была густая трава, превратившаяся от соленой воды в желтую слизистую массу. Море отступало, открывая взору Су-пи-не предгорья, на которых сохранились, радуя взгляд девушки, зеленые хвойные леса. Деревья потеряли былой ровный строй, но удержались крепкими корнями в каменистой почве и были готовы бороться дальше за свое выживание.
На одном из деревьев висел огромный осьминог, попавший навсегда в хвойную ловушку. Кое-где видны были медузы и морские звезды, отставшие от родной стихии, где им были не страшны никакие хищники, не страшна была и потеря луча, так как на месте его, вырастал другой, а оторванный тоже не погибал, а образовывал новую звезду. Главной опасностью для морских звезд были отливы, и эта опасность настала.
Су-пи-не больше не делала отметок о количестве прошедших дней, так как в дневнике оставалось всего пять листов, которые она берегла для самых важных записей. Огонь и горячая пища на данном этапе жизни для нее были важнее всего. Однажды утром она услышала крик морских птиц, и это порадовало ее, но постепенно, непонятно откуда, вернулись и лесные птицы и лес ожил. Появились и насекомые все больше и больше доставляющие девушке неудобства. Таяние белых снежных шапок в горах, частые дожди и родники оживили реки, и вода в озерах стала пресной. На девятый день отлива вышло солнце, и тут же его закрыл липкий туман с запахом разлагающейся зелени и погибших морских обитателей. Только, когда воздух и земля просохли, Су-пи-не решилась спуститься на землю, сбросив с ладьи один конец веревочной лестницы.