Много у тебя камешков в рукоятку было вделано. Ну, так хорошо, если хоть что-то останется. Дверги куют только волшебное оружие, и стоит оно умопомрачительных денег.
– Вроде наших добрых мечей с небольшим встроенным волшебством, – добавил Торальд с ухмылкой.
– Теперь смотри в это блюдечко, держись за это золотое яблочко и поворачивай его медленно. При этом ты должен представить её как живую, прямо на блюдечке. Кроме тебя представить Василису некому, никто из нас ее никогда не видел.
– И что должно произойти?
– Если у тебя получится, то мы все ее увидим. А куда блюдечко нам укажет, вот в том направлении мы и поскачем.
– А далеко ли скакать?
– То даже боги не ведают: расстояние оно не показывает. Ты ведь все равно с нами собирался ехать, вот и будешь каждое утро смотреть и направление уточнять.
– Да я бы все равно за вами бы увязался. Конь у меня добрый, могу скакать за кем угодно, никто уйти от меня не сможет.
– Ваня, ты опять за старое, – урезонил его я, – уж поверь на слово, что наших скакунов тебе не догнать. А твоего, без сомнения, отличного коня придется дома оставить. С ним одни хлопоты будут.
– Вы оба интересные люди. И я верю, что ты меня не разыгрываешь, мессир Сани-Су, но хочу биться об заклад на десять золотых, что обскачу вокруг Единбурга быстрее, чем ты на своем скакуне, кем бы он ни был.
– Может, хватит одного золотого?
– Моя честь царевича не позволяет мне меньше десяти золотых заклад ставить!
– Ну, раз честь, тогда по рукам. Завтра устроим скачки, и друзей позовем, если ваше царское высочество не против.
– С чего бы мне быть против?
3.
Судьей себя назначил Коляда. Впрочем, все знали его репутацию правдолюбца и миролюбца, так что никто и не возражал.
– И так, мессиры! Сегодня три круга, вокруг Единбурга скачут мессир Сани-Су на Сивке и царевич Иван на Соколе. Соперники побились об заклад на десять золотых. Тот, кто проскачет три круга и первым станет передо мной, тот получит оба заклада, которые сейчас находятся у меня, а его конь будет признан более быстрым. Скакать следует по дороге вдоль моря и вокруг стен Единбурга. Если всем все понятно, то на счет три можно скакать.
Он оглядел сотни три болельщиков. Они тихо жужжали, перешептываясь между собой. Должно быть, обсуждали достоинства лошадей и тоже бились об заклады. И хотя большинство не могло себе позволить рисковать десятью золотыми, они ставили достойные ставки, для своих кошельков, разумеется. Коляда понимал все правильно, он выждал небольшую паузу и дал им закончить.
– Приготовились! Один, два, Три!
Царевич тронул повод, и черный жеребец рванул с места в карьер. Он тронул поводья еще раз, и его Сокол прибавил крестик. Я смотрел, как удаляется мой соперник.
– Что же, мессир, ты не скачешь? – спросил Коляда. – Так и проиграть недолго.
– Ваша божественность, пусть из виду скроется, а там и мы с Сивкой тронемся. Скакать долго: Единбург город большой, круг километров двенадцать будет. Вот теперь пора.
Сивка,