меня не волнует, – процедила Тереза, не глядя на нее.
Арина напряглась, полагая, что начинается скандал. При всей ее любви к своей профессии, она не выносила такие минуты, когда надо говорить с родственниками умерших. Ребенка так ждали, еще не родившегося любили, это очень тяжело – узнать, что его нет. Как назло, главврач заболел, оставив почему-то Арину вместо себя, а у него разговор получается гораздо убедительней, ко всему прочему ему не так-то просто нахамить. Пока Чибис-старшая не становилась в стойку хищника перед броском, это обнадежило Арину:
– Мы не выдаем тела младенцев, чтобы избежать травмы родственников.
– Думаете, мы избежали травмы? – сверкнула глазами Тереза.
– А куда вы их деваете? – подал голос и Чибис-младший.
– У нас биологическое кладбище… – проговорила Арина.
– Ради бога, – подняла руки Тереза. – Я не хочу видеть!
– Как моя жена? – спросил Серафим.
– У нее некоторые осложнения, – потупившись, сообщила Арина. – Ей лучше побыть под нашим присмотром хотя бы несколько дней.
– Ребенок уже был под вашим присмотром, – показала клыки Тереза. – Вы случайно не загоните в гроб и его мать?
– Что с женой? – не обращая внимания на мамулю, задал вопрос Серафим.
– Ничего серьезного, но квалифицированная помощь психолога ей необходима. Вашей жене тяжелее пережить…
Арина не стала рассказывать об истинном состоянии Милы, которая требует отдать ей ребенка, что само по себе ненормально, смахивает на помешательство. Тереза встала:
– Будьте уверены, я напишу куда следует и вашу квалификацию проверят самым тщательным образом.
– Это ваше право, – отпарировала Арина.
Фыркнув, Тереза вышла. Серафим тоже поднялся.
– Извините.
Оставшись одна, Арина подошла к окну. Какой чудный день – солнечный, искристый, снег слепит глаза. Но осадок после разговора скверный…
Поминки проходили в дешевеньком кафе, расходы оплатила фирма, где работала Настасья, тем не менее Далиле пришлось на себя взять все хлопоты. У Настасьи где-то в Сибири был брат, адреса не нашла, следовательно, не сообщила ему. За хлопотами собственные боли прошли, будто ее и не таранили автомобилем. Далила носилась, как на помеле, помогал Игорь, возил ее на машине по всему городу. Финальная часть ритуала – поминки – обычно приносит относительное облегчение: трудоемкое дело завершено, ведь легче самому умереть, чем похоронить человека. Однако Далила находилась в напряжении и подозреваа, что Роман с мамой обязательно пристанут к ней с разговорами, хуже того – домой к ней заглянут в качестве моральной поддержки. С Романом можно попросту: отстань, уйди. Но этого не скажешь свекрови, она-то ни в чем не виновата и не дала повода ненавидеть ее.
– Специально притащился с маменькой, – буркнула Далила.
– Ты про кого? – чуть наклонился к ней Игорь.
– Про Романа. Вот посмотришь, увяжутся за нами, придется тебе знакомиться с ними, делать вежливую мину.
– Подумаешь…
–