и отошел в сторону.
– Да говори уж, – вздохнула Лола, которую нисколько не обманули его маневры.
– Все правильно… – Леня почувствовал, что элементарно боится боевую подругу, и, рассердившись на себя, сказал более твердо: – Все хорошо, но вот насчет парика… Он будет заметен.
– Что значит – заметен? Я подберу отличный платиновый парик!
– И все равно узнают, что ты в парике! Бармена-то обмануть просто, в баре всегда темно, но вот охрана в холле. У этой блондинки волосы такие… – Леня сделал в воздухе пассы, как будто гладит кота Аскольда, который вертикально повис на занавесках, хотя за такое гладить кота не полагалось.
– Отутюженные… – деревянным голосом подсказала Лола.
– Вот-вот! – обрадовался Маркиз. – А у тебя волос много, так что под парик их с трудом запихаешь. Вот если бы тебе нужно было изображать дочь знойной Африки – тогда пожалуйста, а так… – Он сделал еще несколько мелких шажков в сторону от Лолы.
И правильно. Потому что когда Леня взглянул ей в лицо, то едва сдержался, чтобы вообще не убежать из комнаты и даже из квартиры. Да что там из квартиры, из дома нужно бежать! С этой улицы, из этого города, а лучше всего – из этой страны. Куда-нибудь в Африку. Или в дебри Амазонки.
Только что перед ним была красивая женщина, а теперь просто монстр. Глаза горят, зубы торчат, и слюна капает на пол.
– Ты хочешь сказать… – проскрежетала Лола, – ты хочешь сказать, что я должна…
– Ага, – Леня решил, что самое страшное уже миновало, – для этого дела ты должна перекраситься и изменить прическу. – И тут же выскочил за дверь, захлопнув ее за собой.
Отличная реакция, выработанная в свое время в цирке, не подвела и на этот раз, потому что в дверь с грохотом полетел горшок с фиалкой. Фиалка была красивая – темно-лиловая, с прожилками, и Лола разозлилась еще больше.
– Ты! – она стучала кулаками в дверь, которую Леня едва удерживал. – Ты смеешь предлагать мне такое? Чтобы я испортила свои прекрасные волосы, чтобы я утратила индивидуальность, чтобы навеки превратилась в вульгарную блондинку?
– Ну почему навеки, – пропыхтел Леня, – потом перекрасишься обратно, всего и дел-то!
– Ага, каждый день краситься – это все волосы вылезут, прямо как у тебя!
Удар достиг цели. Лёне уже давно доставляла беспокойство его макушка. Он вбил себе в голову, что волосы там начинают редеть. Несмотря на то, что парикмахер уверял, что нечего беспокоиться, что его волосы в полном порядке, Леня очень переживал по этому поводу. Но, конечно, ничего не говорил Лоле – прояви минутную слабость, потом всю жизнь насмешек не оберешься. И вот, оказывается, эта негодяйка Лолка уже давно все знает!
Маркиз почувствовал, что Лола ослабила напор, и за долю секунды связал ручки дверей Лолиной спальни своим галстуком. Итальянским, между прочим, ручной работы. Это был Лолин подарок на прошлое Рождество. А вот так ей и надо!
После этого Маркиз крикнул зверей и пошел на кухню. Лола подергала дверь, постучала кулаком,