Значит, отличий куда больше, чем я думал».
– Нет, не все колдуны людям вред творят, ты не подумай! – понял его задумчивость по-своему Пимен, – Есть же и целители, и кто вещи потерянные находит, например! Или как Степаныч, видят, когда человек врет. Их никто не трогает, наоборот – ценят!
«Кажется, со мной у Степаныча почему-то не сработало. Может, это только на местных действует?» – подумал Виталий, согласно кивнув головой.
С правами на грузовоз все оказалось просто – экзаменатор задал несколько вопросам по правилам, не отличавшимся, по сути, от привычных Виталию, затем отправил на площадку, где его ожидал потрепанный скрипучий грузовик. Виталий выжал сцепление, коробка взвыла несинхронизированными шестернями, включая первую передачу. Поддал газку, и грузовик, то есть – грузовоз, медленно тронулся.
«Да это же прямо родной ГАЗ-51!» – улыбнулся про себя Виталий.
Покрутившись на площадке, он заехал и съехал с эстакады, затем подал задом к макету погрузочной рампы. Инструктор одобрительно покивал головой, и вскоре Виталий уже получил серую картонку лицензии на вождение транспортного средства грузовой категории.
11
Представления Геннадия о психиатрических лечебницах, а уж особенно – о «Канатчиковой даче», базировались в основном на распространенных анекдотах: кто первый надел халат – тот и врач, чем отличается врач от больного – наличием ключика, и все в таком духе. Поэтому, поднимаясь по асфальтированной дороге к далеким красным корпусам, он внимательно оглядывался по сторонам, дабы не упустить нападения буйных сумасшедших. Однако по сторонам тянулся обычный городской парк, в котором никто не искал на березах ананасы, за деревьями виднелись самые натуральные теплицы, а далеко справа можно было разглядеть большой пруд. Двухэтажные кирпичные корпуса с красивыми окнами и белыми карнизами тоже не навевали мысль об обители скорби, скорее это напоминало какой-нибудь санаторий. Поплутав между отделениями, Геннадий обнаружил искомую кафедру психиатрии и поднялся на второй этаж. Вот тут-то он и обнаружил первого сумасшедшего – одетый в синий халат, тот что-то бубнил, уткнувшись в стенку. Опасливо обогнув больного, он осторожно прошел дальше по коридору, где и обнаружил заветную дверь с табличкой «Поленова Екатерина Константиновна. К.М.Н». Геннадий постучал, услышал оттуда «Одну минуту!» и застыл, прислонившись к стене. В коридоре было тихо и безлюдно, не считая все еще бубнящего сумасшедшего вдали. Из-за двери напротив доносились негромкие звуки включенного радио, передававшего очередной «концерт по заявкам»:
«Ускакали деревянные лошадки,
Пароходики бумажные уплыли.
Мы, из детства убегая без оглядки,
Все, что надо и не надо, позабыли»
«Какой же звонкий голос у Вали Толкуновой… Вот уж точно, так позабыли, что уже и не вспомнить теперь» – отстраненно подумал Геннадий.
«Самодельные игрушки позабыты,
Но об этом, но об этом не жалеем.
Мы серьезны, глубоки и деловиты,
Мы