боли, ни ужаса.
– Она подпустила убийцу близко, очень близко. Вот, посмотри…
Одна-единственная рана. Точный удар, прямо в сердце, под левую грудь. Метнуть так нож не удастся, как ни старайся, а вот ударить человека, не ждущего подвоха, – легко.
– И это… мужчина?
Рошер подумал:
– Не знаю. Мне кажется, женщина тоже может так ударить, нет?
– Если хорошо знать человеческое тело – может. Один точный и жесткий удар, нож остается в ране достаточно долго, крови уже мало, но убийца все-таки выдергивает его.
– Оружие, которое легко опознать?
– Вполне возможно. – Яна пожала плечами. – Или чем-то дорогое ему, памятное… Предположить можно что угодно. А еще – он боялся измазаться. Наверняка.
– Ему надо было куда-то идти?
– Ну, кровь на одежде – этим мало кого удивишь поутру?
– Мог бы сказать, что ему нос разбили или руку порезал… Да просто свежего мяса прикупил, нет?
– Может, он был в хорошей одежде?
– Все возможно, – согласилась Яна. – Интересно, у нее с кем-нибудь… было? Ночью?
– Сейчас посмотрим. – Рошер хладнокровно задрал юбку покойницы. Яна пискнула и отвернулась. Есть вещи, которые она сделать не может. Ни за что.
– Рош!
– Ну что – Рош? Как я узнаю, если не посмотрю? Кстати, нижнего белья она не носила.
У Яны вспыхнула даже шея, не то что уши.
– Знаешь…
– Теперь знаю. Было.
Яна покраснела вся, целиком.
– Рошер…
– Я же не прошу тебя смотреть. А признаки есть. Думаешь, мало я изнасилованных повидал?
– Изнасилованных?
– Думаю, тут все добровольно. Синяков-ссадин нет, тело чистое, но – да. С кем-то она ночью… Даже скорее под утро.
– То есть всяко не спала.
– Могла и услышать кого-то, и выйти…
– Интересно, – задумалась Яна, – наш большеногий шпион и любовник Синты – не одно и то же лицо?
– А мне другое интересно. – Рошер прищурился. – А где?!
– Что – где? – не поняла Яна.
– Где они этим занимались?
– Дело нехитрое, могли где угодно.
– Да не скажи. Если бы в траве – она была бы вся зеленая, так? А платье более-менее чистое. Да повернись уж, стеснительная ты наша, я все прикрыл.
Яна фыркнула, но развернулась.
– Согласна. Платье чистое. Ну, насколько можно. На траве в нем не валялись.
– К стене не прислонялись. – Рошер проверил платье и сзади.
– А что в волосах?
– Соломинки. – Рошер кивнул, выуживая травинку из роскошных светлых волос. – Значит, спала с Иваром?
– Это… тот приказчик?
– Именно.
– А он был в состоянии… эээ…
– Стояния? Вряд ли. Судя по внешнему виду – всю ночь продрых, как убитый.
– Напился? Тогда – да, не до стояния.
Яна чуть отыгрывалась за момент смущения. Но ведь одно дело – рассуждать о любви, а другое – осматривать мертвое тело, чтобы установить,