листик. И запахло будто не капустой из кадки, а молодой травою.
– И впрямь как лето, – неизвестно чего стесняясь, проговорил Гриша. – Зачем это я стану выбрасывать, скажешь тоже… В него, ежели почаще глядеть, то и впрямь тепло придет поскорее…
– Впрямь… – серьезно подтвердил Ефимка.
Гриша без прежней досады скользнул по нему глазами – от лохматой шапки до растоптанных пимов.
– А ты… это… Если хочешь, раздевайся да айда к нам ужинать. Арина пирог сготовила с нельмой. И чаю с медом напьемся.
Гриша знал, что за столом Ефимку примут по-доброму. Не было еще случая, чтобы в доме у Максаровых косо смотрели на приведенного с улицы гостя.
Грач ответил степенно:
– Благодарствую. Только домой надо сию минуту, а то ох как достанется, что поздно. Бабка уши надерет. У нее пальцы костяные, как у бабки-ёжки… Ну, бывай…
– Бывай… – сказал Гриша в спину Ефимке. А вернее, морозному облаку, что влетело в сени, когда Ефимка пропал за дверью.
Гриша снова поглядел через стеклышко на свечу. «Листик…» А рядом будто задышал еле слышно конопатый Агейка.
– Гриша, где ты там? – окликнули его из комнат. – Простынешь ведь!..
После ужина потянуло в сон. Оно и понятно: вон как намотались в логу среди снега, а после – сказочные картины да горячий чай с медом и калачом.
Но девочкам казалось, что спать еще не пора. Кто же ложится, если нет даже девяти часов?!
– Гриша, почитай книжку, – пристали Танюшка и Катенька.
– Сами разве не умеете?
– У тебя лучше получается, – приластилась Катенька.
– Да какую вам книжку, неуемные?
– А какую сам читаешь…
– Я про рыцаря Дон Кишота читаю, вам неинтересно.
– А ты прочитай про Конька-горбунка, – надоумила Оленька.
– Вы же про него тыщу раз слышали!
– Ну дак и чего такого, – сказала Танюшка. – Можно и две тыщи…
– Беда с вами…
Они пошли в большую комнату, где стояли кровати девочек. Расселись на широкой постели Аглаи, каждый сунул под себя подушку.
– Гриша, а книжка-то где? – напомнила Катенька.
– Ему зачем!.. – усмехнулась Оленька. – У него же память и-зу-ми-тель-ная…
И вправду, «Конька…» Гриша знал наизусть. Он прикрыл глаза и заговорил чуть монотонно и привычно:
За горами, за лесами,
За широкими морями,
Против неба – на земле
Жил старик в одном селе.
У старинушки три сына:
Старший умный был детина…
Слова говорились сами собой для сопящих рядом сестер, а для себя Гриша думал про другое. Про тот корабль, что совсем недавно видел он в облаках пара – будто в настоящих облаках, клубящихся над океаном. Есть же на белом свете счастливые люди, которым довелось в жизни ходить под парусами, видеть дальние моря и страны!..
Он, конечно, не знал в тот момент, что с ним случится такое же через недолгое время…
Командир «Артемиды»
1
Синева была и-зу-ми-тель-ная!