Анастасия-Агата Синкевич

Рыжий Ангел


Скачать книгу

Но кто же знал, что так вот второе – и сразу «люблю»?

      – Никто. Реку забвения лучше чистить надо!

      – А-а-а-пчхи! Прости, Господи!

      – Люблю! – девочка посмотрела на папу и засмеялась.

      – Ах ты мое солнышко. Кто у меня самый-самый?

      – Я!

      – Кому я привез гостинцы?

      – Люблю! – девчушка, как медвежонок, приникла к отцу: – Люблю…

      – И я тебя, солнышко мое, – мужчина посадил девочку на колени и, достав конфету, посмотрел на приятеля: – Знаешь, Игнат, прихожу сегодня в ясли, а там переполох. Моя сидит на стульчике в углу и сопит надувшись. Дети ревут. Воспитательница успокоить их не может. А эта только и бубнит: «Люблю, люблю, лю…»

      – Она у тебя весь мир любить будет. Пока других слов, кроме как «я» и «люблю», не знает. А что натворила-то?

      – Да понимаешь, воспитательница говорит, что зашла в спальню детей будить… А там… И смех и грех… Стоят они все в рядок у стеночки. Ну, кто стоит, кто сидит, а кто сонный и спит на ковре, а моя идет вдоль этого строя и, тыча пальцем в каждого из них, говорит или «люблю», или просто молча мимо проходит. Те, кого она «любит», сияют как медный таз, а те, мимо которых прошла, аж криком заходятся. А она серьезно так идет и вердикт выносит. Воспитательница, конечно, всех по кроватям. Успокоить ревущих пытается. А те в истерике. Тогда она эту пигалицу берет и говорит, что любить надо всех. А не любить – это плохо. Моя смотрит на нее серьезно так и говорит: «Люблю!», упираясь ей пальчиком в грудь. Вроде как поняла, что любить-то всех надо. А подвели ей кого-то из малышей, она опять за старое: одному «люблю», а мимо другого молча проходит. Тот и в рев. По два года карапузам, а ревут, что она их не любит, да так, словно сирена пожарная! Воспитательница их всех в другую комнату увела, а мою в угол на табуреточку посадила, о жизни думать. Вот и я думаю, что у меня за ребенок? Ни «папа», ни «дай», а «люблю» говорит.

      – Да… влюбчивый ребенок. Не заморачивайся. Тебя любит, и ладно. Пошел я…

      – Помню-помню. Мда, ангел, что-то ты там не так сделал.

      – Я не так? Господи, ты несправедлив! А-а-а-пчхи! Это она – не так! Ведь проплыла реку забвения без очереди. Попалась к первой попавшейся родительнице! И я виноват? Я ее, что ли, учил в школе задавакой быть? Я ее, можно сказать, от всего охранял. И всякие радости в жизнь привносил. А-а-а-пчхи! Кто же знал, что она будет меня помнить?

      – Да… редкий случай, когда душа человека помнит все, что до рождения было. И еще более редкий, можно сказать, что и небывалый, когда душа эта тебя глазами человека видит, да еще и пользуется памятью своей! Вот так все ангельские беды и начинаются. По себе знаю. Не зря же вы часть меня, а я продолжаюсь в вас… А-а-а-ап… Фу на тебя, чуть сам не чихнул!

      Ангел сидел, понуро опустив голову, и вспоминал свою первую встречу с этой странной душой на Земле.

      …Девочке было скучно. Выпускные экзамены, так пугавшие одноклассников, казались чем-то смешным и незначительным. Учеба давалась ей всегда легко. Словно кто-то рядом нашептывал