теперь казалось мне таким знакомым, но при этом зоной, где следовало быть осторожной. Я сделала еще один шаг, когда он схватил меня за руку. Наши пальцы переплелись, и я почувствовала прилив тепла, которое сейчас распространялось по моему организму, и я буквально ощущала его движение внутри себя.
– Останься со мной, – выпалил Квентин. Я видела, как ему было плохо. Он был похож на щенка, лишившегося всего, что он когда-либо ценил. Я сжала его теплую ладонь. – Не все в порядке.
Сработало.
– Что ты имеешь в виду? – спросила я, в недоумении нахмурившись, когда он потянул меня за руку и повел вверх по лестнице. Мои каблуки громко стучали о бетон.
– Я хочу увидеть свет, – сказал он, не глядя на меня.
Я быстро перебирала ногами, едва поспевая за его широкими шагами. У меня ведь ноги короче! Мог бы и поддаться бедной девушке!
– Ты хочешь путешествовать? – удивилась я, спотыкаясь о неровности дороги. Я добилась совершенной походки на каблуках, но этот коридор был полон сюрпризов в виде различных неровностей: ямочек и камушков. – Или тебе нужно на улицу? – спросила я, больше всего склоняясь именно к этому варианту.
Напутешествовались мы уже по горло – хватит на всю жизнь.
– На улицу, – был его ответ.
Я приподняла брови, но вопросов задавать не стала. У Квентина были проблемы с девушками в тесных помещениях? Или просто клаустрофобия? Почему бы нам не поговорить в здании?! На улице было холодно, а на мне был надет один лишь комбинезон. Не хотелось бы простудиться – сейчас меня никто лечить не будет.
Мы дошли до столовой, свернули налево, уперлись в стену, свернули направо, оказались в более-менее просторном зале с какой-то стойкой, напоминающей рецепцию в отеле, и полицейской будкой, как в метро рядом с экскаватором, освещаемом дневным светом из больших окон, и обнаружили открытую дверь на улицу.
Стоило мне выйти, как я поежилась от холода. Заметив это, Квентин обнял меня за плечи, и стало теплее. Я огляделась по сторонам. Вокруг – ни души.
Мертвая авеню выглядела тихой и серой, будто люди покинули это место много десятков лет назад. А правда была иной – только год назад сюда приезжали туристы со всего Света, чтобы полюбоваться ночным Манхэттеном. Я всегда хотела сюда приехать. Но не при таких обстоятельствах.
Мы с Квентином нашли скамейку и сели. Пока я укладывалась на его плечо, несколько раз успела прикинуть, где именно мы находились, как далеко от нас Тайм-Сквер и как долго шагать до Центрального парка. Подбородок Сарандона касался моего лба. Я поерзала и немного сползла вниз, поэтому моя голова уже покоилась на его груди. Я слышала его сердцебиение и с уверенностью могла сказать, что оно участилось, когда Квентин заговорил.
– Наверняка ты подумала, что мне плохо из-за Мии, – начал он. – Но она – не главная причина почему я так себя веду, – он вздохнул, словно прикидывая, стоит мне рассказать или нет. – Я шел сюда… Не просто так, Сьюзан. Не только потому,