искали места поглуше. А у вас тут великолепно – море, воздух и тишина.
Но папку не так легко сбить.
– Да уж тишина, как на кладбище. Не то что кина, радио и того нет.
– Радиоприемник у меня в машине, а в кино я и дома редко хожу: не люблю.
Юрка вытаращил на него глаза и не поверил. Как это можно не любить кино? Сам он ходил в кино, только когда бывал у бабушки в городе, в Евпатории. И все картины запомнил от начала до конца. Кроме одной, но та была муровая – про любовь. Они там без конца смотрели друг на друга, пели что-то тягучее и целовались. Кому это надо?..
– Так у вас, наверно, телевизер есть, – сказал папка.
– Есть. Для тещи. Она в этот ящик и смотрит с утра до ночи.
– Конечно, когда живешь в Москве, тогда понятно, вам тут отдыхать в самый раз, а доведись жить постоянно, вот как нам…
Папка тонко заулыбался, собираясь что-то еще сказать, но остался один: Юлия Ивановна позвала Виталия Сергеевича открыть чемодан. Папка еще постоял, поулыбался и ушел.
Дед подвязал тент, он надулся и захлопал под ветром.
– Большое вам спасибо, Тимофей Архипович, без вас не знаю, как бы и справился… А теперь зовите свою супругу. Как говорится, милости прошу к нашему шалашу. Отметим знакомство и новоселье.
Он поставил на стол бутылку, в которой было что-то коричневое, как чай. Тут Юрка понял, что им надо уходить. Они уже ничего не делали, а просто сидели на земле и смотрели во все глаза. А уходить не хотелось, потому что Юлия Ивановна расстегнула «молнию» на пузатом желтом портфеле и начала доставать из него разноцветные тарелочки, стопки одна другой меньше и составленные одна в одну, а потом коричневые чехольчики, как для пистолетов, но там были не пистолеты, а складные ножи и даже ложки, а потом разные-разные консервные банки и баночки…
– Пошли, – сказал Юрка и поднялся.
– Стоп! – сказал Виталий Сергеевич. – Юленька, надо же угостить помощников.
Юлия Ивановна порылась в портфеле и протянула им конфеты в красивых бумажках. Каждому по две штуки.
– Да не, не надо, мы так… – забормотал Юрка, но конфеты взял.
Они отошли за куст и только тут начали рассматривать картинку. Они сразу ее узнали – Спасскую башню со звездой. А сбоку подпись: «Столичная». Митька, не рассматривая, развернул и сунул конфету в рот, потом повернулся и побежал обратно.
– У вас еще такие есть? – спросил он.
– Понравились? – улыбнулась Юлия Ивановна. – Дать еще?
– Ага!.. Не, я хучь и не конфеты. Вы эти золотые бумажки не выкидывайте. Ладно? Они мне нужные…
– Хорошо. Только они не золотые, алюминиевые.
– Все одно! – мотнул головой Митька. – Они мне нужные…
– Тогда конечно, – сказала Юлия Ивановна. – Получишь все бумажки.
– А мне? – сказал Славка.
Он не выдержал и тоже вернулся. Хотел вернуться и Юрка, но в это время Виталий Сергеевич сказал:
– А где же справедливость? Ты ведь собираешь спичечные коробки. Так и будет: тебе коробки, ему бумажки.
Они