синалоанцев, которое уже нацелилось на его место. Кое-кто даже намекал вполголоса, что это его довереннейшее лицо, Майо, также скрывавшийся от правосудия, откупился головой большого босса, опасаясь стать жертвой ареста или быть убитым. Пресса уже несколько дней ожидала неминуемой поимки Майо, а вместо этого ее застало врасплох известие об аресте Чапо. Единственное, что было во всей этой истории несомненно, – так это ее двусмысленность. Сложно поверить, что этот арест стал всего лишь результатом полицейской работы, ведь все же знают, что в Синалоа ничего не происходит, если на то нет воли Чапо. Король умер, да здравствует король.
Глава 4
Убийца друзей
Матаморос, город в штате Тамаулипас на северо-востоке Мексики, лежит на южном берегу Рио-Браво[20] и соединен с техасским городом Браунсвилль четырьмя мостами. Эти четыре моста – как нефтепроводы, по которым в Соединенные Штаты качают белую нефть. Здесь всем заправляет картель “Гольфо”, один из самых жестоких. В 1999 году картель “Гольфо” ввозил на территорию США до пятидесяти тонн кокаина в месяц, а его власть распространялась от Мексиканского залива до берегов Тихого океана. Эти территории были захвачены силой, подкупом или по договоренностям с главами других объединений наркоторговцев. Картель “Гольфо” был здесь номером один. А внутри картеля номером один был Осиель Карденас Гильен.
Крестный Отец, который приехал последним, занял свое место и благословил новых боссов, подняв за них бокал вина. Осиель миллион раз слышал эту историю. Конечно, передаваясь из уст в уста, она обрела новые версии, изменчивые, как погода в апреле, но суть оставалась той же – новый мир был создан. Осиель с рождения был зол на весь мир. Ребенок-задира, подросток-хулиган и после – жестокий юноша. Он трепетно вынашивал и поддерживал в себе слепой и беспричинный гнев, который под влиянием его блестящего ума становился буквально-таки дьявольским.
“Зачем довольствоваться частью, если можешь завладеть всем миром?” – кажется, отвечал он неосторожному собеседнику, который в сотый раз надоедал ему старой историей про Крестного Отца и раздел территорий. А как еще мог ответить человек, чьи родители, несмотря на собственную нищету, продолжали как ни в чем не бывало строгать детей и после отправляли их валяться в курятнике с тощими курами? Осиель придумал свой собственный мир, как можно дальше от окружавшего его хаоса. В четырнадцать лет он уже подрабатывал помощником механика по утрам, а днем – на макиладоре[21], где вместе с еще двумя сотнями рабочих собирал пылесосы, которыми в нескольких километрах к северу, должно быть, пользовались какие-нибудь домохозяйки-янки.
Когда гнев смешивается с жаждой получить свое, есть два возможных выхода: отчаяние или же чрезмерные амбиции. Осиель выбрал второе. На макиладоре он повстречал одну бойкую девушку с блестящими, как драгоценные камни, глазами, но ему было стыдно пригласить ее куда-нибудь, ведь