издалека до меня доносится её голос. Голос женщины, подо мной. Я не понимаю – говорит она или просто стонет.
Меня здесь нет, я младенец, забытый в колыбели. Я ребёнок, воспитанный улицами. Реальности нет – есть только ощущения:
Чарли подо мной, Чарли на мне, Чарли повсюду.
Мы сиамские близнецы.
Глава вторая: лобовое стекло
В детстве я был довольно застенчивым и тихим, я был аутсайдером. Меня часто били и даже пару раз доводили до слёз. Меня обливали соком, подстерегали в туалете, отбирали карманные деньги. Один парень, его имя Билл Гейман, желая произвести впечатление на девушку, макнул меня головой в унитаз и нажал на слив. Он повторял это снова и снова. Я не мог дышать, это явно зашло слишком далеко, а он всё нажимал и нажимал на слив. Тогда я впервые задумался о смерти.
«Живи на полную, умри молодым!». Тот, кто придумал эту фразу, явно не рассматривал такого варианта, – едва ли кто-то мечтает быть утопленным в общественном туалете.
Билл всё время что-то говорил, но я не понимал его слов. Больше всего на свете мне хотелось вздохнуть, я готов был пойти на что угодно ради этого. Я трепыхался изо всех сил, пытаясь вырваться, но хватка Геймана была стальной. И я потерял сознание. С тех пор я боюсь воды.
Это не то, о чём я люблю вспоминать. Такие вещи стараются забыть, оставить в прошлом. После того, как Билл чуть не утопил меня в унитазе, я начал усиленно заниматься спортом. Трижды в неделю я занимался боксом, и хотя преуспеть мне в этом не удалось, кое-какую физическую форму я приобрёл и в школе от меня отстали. Наверное, я мог-бы даже найти себе друзей, но, поймите правильно, доверять этим людям я больше не мог. Я закончил школу много лет назад, но так и не появился ни на одной встрече выпускников. Я всегда бежал от этого. От того, каким они видели меня.
Пару дней назад Билл написал мне. Он написал, что разводится с женой и что ему нужен хороший адвокат. Он хотел, чтобы я «по-дружески» помог ему отсудить у «этой стервы» дом. Наверное, мне стоило согласиться и намеренно провалить это дело в пух и прах. Сделать так, чтобы абсолютно всё совместно нажитое имущество досталось его жене Саре. Но вместо этого я написал ему, что я подумаю. Возможно, это даже хуже – подарить человеку пустую надежду.
Да, я веду себя как последняя сволочь, но все наши проблемы тянутся из детства, не так ли?
Я просыпаюсь в кровати Чарли. Белоснежная простынь (как и одеяло с подушками) покрыта чёрными и коричневыми пятнами помады. Всё моё тело в точно таких же тёмных отметинах. Я лежу в кровати совсем один, а за окном солнце светит так ярко, что мне приходится щуриться, чтобы не ослепнуть.
Не важно где я просыпаюсь, каждое утро я встаю по будильнику, принимаю душ, бреюсь. Надеваю один из семи моих почти одинаковых синих костюмов и отправляюсь на работу. Я рвусь изо всех сил, делаю даже больше, чем могу, ради того, чтобы выиграть дела для ублюдков вроде Билла Геймана. Часть работы я беру на дом, поэтому выспаться