Одинокий демон: Черт-те где. Студентус вульгариус. Златовласка зеленоглазая (сборник)
я двинулся вперед. Следом за мной вошли в зал стоявшие за дверью и поэтому не видимые до этого момента публике мои тайлиш. На Миле и Лоре были облегающие платья глубокого темно-синего цвета, резко отличающиеся по силуэту от широкоюбочных платьев присутствующих в зале дам. Высоко уложенные светлые волосы открывали изящные девичьи шейки, красоту которых подчеркивали сережки, сделанные длинными висюльками. На груди у девчонок, через расстегнутый ворот платья, блестели ожерелья в форме слезы. Хитро граненое стекло на украшениях пускало лучики даже в неярком свете масляных ламп, выдавая себя за крупные бриллианты. На руках Мила и Лора держали в цвет платьев синие подушечки с вышитыми золотыми нитками монограммами рода Аальстов, на которых стояли шкатулки с подарками.
– Аа-хх… – выдохнул зал при появлении моих красавиц.
Вот вам и ах, подумал я, вспомнив, как я одевал Милу и Лору. Превращение их в тайлиш случилось как-то постепенно и само собой. Наверное, это произошло из-за моей ностальгии по Земле и Эсферато. Сначала мне захотелось сделать им нормальные платья, чтобы они не мелькали вокруг меня черт-те в чем. Новые платья им уже сшили, но появляться на публике с тайлиш, одетыми в платья служанок, было моветоном. Поэтому как-то раз я, повинуясь внезапно возникшему порыву, просто положил перед собой на стол лист бумаги и принялся рисовать. Затем я взял свои наброски и пошел к любимому моему портному, которому я уже осточертел своими капризами, а он мне своими примерками, и у которого последнее время появилась забавная привычка прятаться при виде меня. Но как говорится, никто не спрячется, когда я лечу со своим большим сачком! Вытащив портного из его убежища за занавеской, я подтащил его к столу, сунул ему под нос свои рисунки и принялся объяснять задачу.
Портной, как обычно с ходу, даже еще не вникнув, начал исполнять свою любимую песню «Ой, не успею, не успею, не успею я пошить!», но, разглядев мои эскизы, заткнулся.
– Но так ведь никто не шьет! – с удивлением сказал он, водя правым указательным пальцем по рисунку.
– Значит, ты будешь первым, – спокойно ответил я.
– Но это же неприлично! – возразил он.
– Что неприлично? – спросил я.
– Ходить в таком платье неприлично для благородной леди! – с жаром сказал портной, прижимая левой рукой к груди кусок какой-то тряпки. Вполне возможно, что ткань была частью моего будущего парадного костюма.
– Да ну? – сказал я. – Ну, если тебя это волнует, то я тебя успокою: эти платья не для благородных дам.
– А… могу я спросить, для кого эти платья? – полюбопытствовал портной.
– Для моих служанок, – ответил я.
– А! Тогда понятно, – кивнул портной.
– И что же тебе понятно, милейший? – грозно спросил я, придвигаясь к портному и приближая свое лицо к его лицу. – Что именно тебе понятно?
– Э-э-э… ваша светлость… понятно, что для вашего заказа потребуется дорогая ткань, а ее у меня нет!
– Что, прямо-таки ни