была очень лёгкая, как ребёнок. Я подсадил её на седло, но мне всё равно пришлось нагибаться, чтобы её за маленький сосок зубами тянуть. Я очень осторожно это делал, и пальцами поглаживал, как она попросила. Аоки же в это время с меня куртку сорвала, и следом мою рубаху, чуть магнитная молния не отлетела.
– Ну ты животное! – расхохоталась она. И ногтями стала мне спину царапать, плечи и голову. Больно было, но и приятно тоже. – Тяни, тяни! Растёт, правда? Гляди, уже почти выросла! – Схватила меня за подбородок и подняла голову до верхней груди, которая у неё нормальная. – Ну? Зубами давай! А!…
Аоки как-то вдруг вся обмякла, повалилась мне на плечо, но руки двигаться у неё не перестали. Я и не заметил, как с меня штаны свалились. Она вдруг так тяжело и быстро задышала, что я за неё испугался и почти перестал её зубами теребить. И за себя мне неудобно стало – так она горячо у меня тибу перебирала. В волосах запуталась, но не растерялась!
И вдруг Аоки вскрикнула и вцепилась мне в данкон ногтями, я даже зарычал от боли. Но она моментально обмякла, просто обняла меня за шею и как будто уснула. Я ещё несколько раз провёл по её соскам языком, уже не кусаясь. Нервная дрожь, что стала бить меня, помаленьку затухала. Пламя в паху медленно растекалось по телу, выделяясь запоздалой испариной.
– Ямеку, – глухо сказала Аоки и оттолкнула меня.
Руки на груди сложила, прикрываясь, и головой помотала. Её синие волосы совсем растрепались, и лица вовсе не видно было. Тут одна прядь у неё отодвинулась в сторону, и на меня поглядел нормальный нихонский глаз, не распахнутый мухоморным сётю. В нём уживались смущение и лукавство одновременно.
– О-тин-тин… – Она посмотрела вниз, в спутанную шерсть у меня между ног. – Ты, наверное, думаешь, у нас было эсу? – Аоки всё-таки открылась, чтобы натянуть рубашку. Я тоже вернул на место свою одежду, пришлось собирать её с пола. – Нет, мы твой новый байк обмывали, договорились? Вот, видишь? – Она показала на оплывшую полоску сэйки на голубом газовом баке, прямо у неё между бедёр, и ещё несколько крупных капель на других частях мотоцикла.
– Конечно, – обрадовался я. – Здорово, правда?
– Само собой! Ну, так что мы с тобой делали, Егор?
– Я понимаю, Аоки. Ты думаешь, я полный дахо? Мы обмывали мой новый мотоцикл. Если хочешь, мы можем назвать это дело «фудзоку».
– Эротический массаж? Ну да, так будет правильнее… А ты классно придумал! Но Сэйдзи всё равно не понравится, что мы с тобой фудзоку баловались. Лучше вообще забудь, ёси?
– Хорошо, я никому не скажу, это будет наш химицу. И про грибное сётю тоже…
Она смутилась и спрыгнула с седла, чтобы обнять меня и потереться носом об мои ужасные жёлтые волосы на груди. А потом отключила музыку в салоне автомобиля, и стало вдруг так тихо, что я услышал гудение электрического генератора на крыше гаража.
– Ну, про него-то можешь камайну сказать, если спросят. Мы же все вместе на Полосе закупаемся. Ты не думай, что я сасеко, просто так получилось… Мы с Тони поругались из-за тебя,