Она понимала, что не уснет, пока не узнает, что с отцом. Что с Луной. С мамой.
Ее разбудила тишина.
– Где мы? – спросила она Джека, сидевшего на водительском месте вместо Хейди.
– Неподалеку от Дерби. На проселочной дороге. Какие-то ребята расчищают шоссе от оползня, они посоветовали нам ехать в объезд. А Хейди пошла в кустики. – Улыбнувшись, он всмотрелся в окно.
– Ты останавливался и разговаривал, а я все проспала? – Люси потерла глаза и зевнула. Затем привстала на сиденье и потянулась за водой.
– Настоящая спящая красавица, – сказал Джек, откидывая прядь волос с ее лба. – Выходит, ты у нас пуэрториканка?
– Наполовину. – Люси скорчила рожицу. – Родители назвали меня Луситой, но я ненавижу это имя.
Теперь все казалось таким несущественным. Все школьные годы ей хотелось быть одной из хорошеньких белокожих блондинок. Она обесцвечивала волосы, носила контактные линзы, накладывала крем на два тона светлее кожи. Сменила имя Лусита на Люси. Тогда больше всего на свете Люси Гудвин хотелось отречься от матери и истории ее семьи. Ее языка, культуры, религии. Ее науки.
А сейчас все, что мне нужно, – это оказаться дома и попросить у нее прощения. И обещать, что никогда не стану с ней ссориться. Никогда.
– Постой, ты говоришь Дерби? – спросила она, когда Джек открыл дверцу, чтоб вылезти из машины. – От Дерби до дому час езды. – Люси распахнула дверцу со своей стороны, обогнула джип и притянула к себе Джека, который выбрался из машины и обнял ее.
– Лоло. Вот так название. – Он усмехнулся.
– Черт, я родилась не в Лоло, наша ферма рядом.
– Вроде этой? – Джек показал рукой.
Хейди остановила джип на подъездной аллее, обсаженной тополями. Люси различила крышу типичной фермы – классического двухэтажного строения, вероятно, из камня и бревен. Отсюда, в мутном вечернем свете, казалось, что крыша покрыта шифером. В воздухе висела пыль с металлическим привкусом, а кроме того, сильно похолодало. Подняв глаза, Люси не увидела солнца.
– В это время года должно быть теплее, – заметила она.
– Слишком много пыли в атмосфере, – ответил Джек, отпуская ее прогуляться до ближайших кустов. – Эй, Хейди, тебя съел медведь?
– Боже, тут водятся медведи? – раздался вопль из-за кустов.
– Придурок, – прошептала Люси одними губами, и Джек улыбнулся в ответ.
Внезапно тишину взорвал вой, словно прямо над ними материализовался реактивный самолет. Не успела Люси поднять глаза, как раздался оглушительный треск, отозвавшийся в костях и зубах.
– В машину! – завопила Люси. – Хейди!
Слишком поздно. Дорога вздыбилась, а деревья на дальнем конце поля словно взорвались. Волна, которую они уже наблюдали раньше, но теперь бурлящая и коричнево-серая, накрыла их. Люси попыталась забраться в джип, но волна подхватила ее, подбросила в воздух и швырнула о деревянный забор. Раздался треск, от удара у нее чуть дух не вышибло. Ударная волна расплющила ее и вдавила в землю, барабанные перепонки заломило, словно под толщей воды.
Затем волна ушла, ужасное