далёкая пора,
Когда, влекомый буйным зовом,
Под многотрудное «ура»
Ты гордо бился под Азовом.
Твоя широкая душа,
Не зная грани и предела,
За берегами Иртыша
За Ермаком ходила смело.
И твой протяжный, звонкий гук
Слыхали улицы Берлина,
И твой полёт, степей стезёй,
И твой лампас, алей калины,
Когда-то видели вблизи Балкан
Цветущие долины,
Париж и Елисейские поля со страхом
Зрели чуб казачий.
Сам Бонапарт, казачьи подвиги хваля,
Сказал однажды: без казаков
История пошла б иначе,
И не один, а много, много раз
Во дни кровавые расплаты
Тебя палил огнём Кавказ,
Студили холодом Карпаты.
В степях, в горах твои следы,
Где буйны ветры злобно веют.
И где свидетели беды —
Казачьи кости – не белеют?
Куда, куда тебя не заносил
Злой рок по прихоти холодной?
Скажи, каких полей не оросил
Своей ты кровью благородной?
К сожалению, было со временем забыто не только само стихотворение, но и имя его автора. Но сегодня я с удовлетворением могу сообщить читателям о том, что автором стихотворения (романса) был донской казак сотник Калмыков, трагически погибший, как и многие десятки тысяч казаков, в годы кровавой российской Гражданской войны».
Армейское казачество выполнило приказы правительства, поддержало его в период кризиса. В то же самое время июльские события и участие в них фронтового казачества явились ещё одним, и весьма существенным, обстоятельством, способствовавшим росту в его среде недоверия к правительству.
* * *
Недовольство казаков-фронтовиков вызвало и постоянно учащавшееся использование их в качестве жандармско-полицейской силы по борьбе с различными беспорядками, выступлениями крестьян и солдат, приобретавшим массовый характер дезертирством. Причём к этому времени такие приказы исполняли только казачьи части, так как другие армейские подразделения, включая и регулярные кавалерийские, уже разложились. Не имея в своём распоряжении надёжных частей, в которых бы полностью сохранялись дисциплина и исполнительность, командование вынуждено было возлагать на казачьи подразделения такие функции без снятия их с передовой. Следствием этого было перенапряжение физических и моральных сил казаков. И хотя казаки по-прежнему исполняли приказы командования, среди них росло недовольство. Были случаи отказов. Причём летом, по официальным данным, количество таких случаев намного увеличилось.
Постепенную трансформацию претерпевали и политические позиции казачества. А. И. Деникин позже отмечал: «если до июля казачество вотировало всемерную поддержку правительству и полное повиновение, то позже оно, признавая до конца власть