Косогорова стало признаком хорошего тона.
Кто-то из журналистов заразился всеобщим энтузиазмом так, что в очередной статье назвал Владимира родоначальником нового направления в современном искусстве, где целомудрие и нравственность уже не играют никакой роли, где превыше всего ценится только полная свобода художественных форм. Его стали приглашать для публичных выступлений в школы и техникумы, в библиотеки и Дома культуры, на промышленные предприятия и в больницы для наркоманов.
Владимир никому не отказывал. Он знал, что слава просто так не приходит, за настоящее признание надо бороться. Надо быть человеком публичным. Но, оставшись наедине с самим собой, он всё же не мог как следует понять, что с ним произошло за последнее время, что случилось? Ведь он рисовал этих самых голых баб уже лет двадцать. Он продавал их на местном базаре по выходным дням в самых неприглядных местах, где обитала отборная «шушера». И вот в одночасье он стал знаменитым человеком. Его называют гением, к его словам прислушиваются, в его картинах ищут тайный смысл.
Неизвестно как сложилась бы его судьба в дальнейшем, если бы однажды вечером он не погиб от разряда статического электричества, когда снимал через голову черный китайский свитер… Потом его знакомые говорили, что видимо не зря с раннего детства Володя так не любил черный цвет и «Черный квадрат» Малевича. Это было некое предзнаменование, тайный знак, которого он инстинктивно страшился, но уберечься от него почему-то не смог.
Влад и Вера
Влад весной вернулся из тюрьмы. Он был черен, худ и подавлен неожиданно свалившейся на него свободой. Его приняла к себе сорокалетняя бездетная вдова, которая каждый год неудачно выходила замуж. Вдова отогрела Влада, откормила, а потом стала приучать к работе в саду и огороде, намереваясь создать с ним нормальную сельскую семью.
Влад вытерпел неделю, а потом спросил:
– Ты мне скажи Вера, кто тебе нужен? Мужик в доме или конь в огороде?
– Мужик, – ответила Вера, не чувствуя подвоха.
– Тогда отпусти удила. Не наседай, – пояснил Влад.
И Вера наседать не стала, решила, что Влад ещё не отдохнул, как следует после отсидки, не набрался сил, не надышался воздухом долгожданной свободы. Стала печь ему блины, варить щи из баранины, котлетами угощать. Влад после этого поправился, округлился, порозовел. Немного погодя, Вера нашла подходящий момент и как бы между делом сообщила ему, что к ним в школу, где она работает поваром, понадобился тракторист. Продукты в школьную столовую возить, детей обучать вождению, кое какие хозяйственные дела на досуге исполнять.
– Не тяжелая работа, тебе понравится, – заверила Вера с улыбкой.
Влад немного помолчал, потом отвернул лицо в сторону и с явным недоумением спросил:
– Тебе, Вера, мужик нужен в доме, или механизатор на тракторе?
– Мужик, –