во-первых, в дом зайди ладом. Сядь на табурет и остынь, а то вижу, кровь в тебе бурлит, как горная река. А затем и поговорим.
Степан прошел к столу, где он уже имел честь сидеть. Сел с размаху на табурет и уставившись в пол, глубоко задышал. Баба Марфа не торопила и постепенно его дыхание выровнялось.
– Ну, милок, слушай, пока я добрая. Найдёшь ты бездомного младенца, который никому не нужен. Не крещёного. В дом к себе принеси. Жену убеди, чтобы он у вас остался, ровно на сорок дней. Пусть ухаживает за ним она лично, ты послушно выполняй все её просьбы и поручения. На сороковой день вместе окрестите его в церкви и нареките именем того Святого чей день выпадет. После этого ко мне вместе с младенцем придёте. Всё понял?
– Да где же я его возьму? Они, что валяются повсюду? – недоумевал Степан.
– А мне так всё равно. Как это там у вас говорят, ваши проблемы. Иди милок, но учти, не поторопишься, опоздаешь.
– Ведьма треклятая, – выходя, снова думал Степан. – Как будто других средств нет, травок там каких.
Баба Марфа, словно прочтя его мысли, и буркнула напоследок:
– Душу лечить надо, а тело само вылечится. Бог в помощь!
– О Боге вспомнила ведьма. Сама, поди душу Дьяволу продала. Карга старая, тьфу, – не унимался Степан.
Он шёл к своему дому окольными путями. За время пути надо было все хорошенько обдумать, – готов ли он внутренне на такое.
– Что это?
Степан остановился и прислушался. Откуда-то исходил еле слышный писк. Он стал шарить глазами и увидел коробку, что лежала около мусорных контейнеров. Подойдя ближе, он убедился, что писк исходит от неё.
– Господи, что за люди, животных, как мусор выкидывают, – выругался Степан. Плюнув на землю, пошел дальше. Чувство стыда давило и не давало ему покоя. – Ну, что за проверки Боже? – думал он. – Выходит я такой же, как и они, раз прохожу мимо. Ну, что за адское ощущение теребит изнутри. Не хватало мне ещё щенка или котёнка. Ну, вот зачем они мне? У меня итак голова забита проблемами.
Но какая-то неведомая сила тянула его вернуться, и он повернул обратно, постоянно озираясь по сторонам. Ему стыдно было брать, что-либо с помойки. Пряча глаза, он быстро схватил эту коробку, прижал к себе и так же быстро стал удаляться.
Пробежав почти два квартала, наконец-то пошел спокойным шагом. Убедившись, что вокруг никого нет сел на ближайшую скамью, возле детской площадки и аккуратно положил коробку на нее. Открывал он её осторожно – мало ли какой зверь сидит в ней и может выпрыгнуть. Сначала с краю в коробке он увидел шевелящиеся тряпки, а когда крышка была открыта полностью, его лицо окаменело, стало белым как полотно.
– О, Господи! – прошептал он. – За что мне это всё?
В коробке лежал, спал младенец, уснувший после хорошей качки при ходьбе Степана. Ребёнок был похож на прекрасного Ангелочка.
– Его надо срочно отнести в полицию, – размышлял Степан. Внутренний же голос говорил ему. – Вот оно спасение его Софьюшки.
Он чувствовал, как