вы добавляете к моей должности. Ну, ребята, работайте сильнее веслами!
– Эй, Билл Фримен, – закричала одна молодая женщина с берега, – что это у вас за хорошенький молодой джентльмен! Он настоящий Нельсон! Послушайте, молодой офицер, одолжите мне шиллинг!
Мне так понравилось, что эта женщина назвала меня Нельсоном, что я тотчас же исполнил ее просьбу.
– У меня нет шиллинга, – сказал я, – но вот полукрона; разменяйте ее и принесите мне назад восемнадцать пенсов!
– Благодарю, вы прекрасный молодой человек! – сказала она, взяв монету. – Я возвращусь сию минуту, мой милый.
Люди, находившиеся в боте, усмехнулись, а командир судна приказал отчаливать.
– Нет, – возразил я, – вы должны подождать мои восемнадцать пенсов.
– Я подозреваю, что нам придется ждать дьявольски долго. Мне знакома эта девка, у нее преплохая память.
– Она не может быть так бесчестна и неблагодарна. Мистер командир судна, я приказываю вам ждать – я офицер.
– Знаю, что вот уже почти шесть часов, как вы офицер. Хорошо! Но только я пойду к капитану и доложу ему, что у вас уже другая девка на буксире и что вы не хотите ехать на корабль.
– Ах, нет, мистер командир судна, прошу вас, не делайте этого. Отчаливайте, если вам угодно, и не думайте о моих восемнадцати пенсах.
Бот отчалил от берега и направился к кораблю, стоявшему в Спитхеде.
Глава пятая
Я вступаю на палубу и представляюсь старшему лейтенанту, который решает, что я очень смышлен. – Спускаюсь вниз к миссис Троттер. – Супружеское счастье в кубрике. – Миссис Троттер берет меня в сотрапезники. – Я удивлен, что многие узнают во мне моего отца.
Когда мы прибыли на борт, командир судна подал записку от капитана старшему лейтенанту, оказавшемуся в это время на палубе. Он прочел записку, строго посмотрел на меня, и я слышал, как он сказал второму лейтенанту:
– Служба теперь ни к черту не годится. Пока она не была столь популярна, мы хотя и не отличались образованностью, а все-таки могли надеяться на то, что наши природные способности сделают ее доступной нам; теперь же, когда высшее общество стало посылать своих сыновей во флот, у нас собирается вся дурная трава их семейств. Как будто из любого материала, как бы он ни был плох, можно сделать капитана военного корабля, у которого на плечах больше ответственности, от которого его положение требует больше рассудительности, чем от кого бы то ни было. Вот еще один дурак, пожертвованный своим семейством в подарок отечеству, – вот еще щенок, которого я должен вышколить. Ну, да я еще не встречал такого, из которого не мог бы сделать чего-либо. Где мистер Симпл?
– Я мистер Симпл, сэр! – отвечал я, весьма ошеломленный тем, что мне пришлось подслушать.
– Ну, мистер Симпл, – повернулся ко мне старший лейтенант, – обратите особое внимание на то, что я вам скажу. Капитан говорит в своем письме, что вы оказались до крайности глупым. Но, сэр, меня этим не надуете. Вы нечто вроде обезьян, которые не хотят говорить из