сесть на экспресс до Домодедово. Лети, и ничего не бойся, никто тебя не остановит. Разве что ты контрабанду везёшь… Ты не везёшь контрабанды?
– Я везу новый купальник-бикини, вечернее платье с голой спиной и босоножки на шпильке. И я боюсь лететь одна!
– Детка, ну перестань, ты же взрослая девочка. Ты должна понять: у меня случился форс-мажор, непредвиденные обстоятельства. И я должен с ними справиться. Лети, малышка, я задержусь всего на день. И мы с тобой потом всё наверстаем, я обещаю!
«Что же у него могло случиться?» – Инка положила ладонь под щёку и свернулась клубочком: кондиционер наяривал, в комнате ощутимо похолодало, но вставать и разбираться с ним было лень. «Может быть, что-нибудь с бизнесом? Наехали конкуренты, и он задержался на этих, как их, разборках!». Инке представилось, как на Николая Евгеньевича наседают здоровенные мужики, типа Митяя из бассейна. А он, раскрыв баночку с кремом, загребает оттуда и кидается в противников. И они покрываются белыми плюхами. Или даже не так. Николай Евгеньевич выхватывает из кармана тюбик с гелем-лифтингом и, открутив крышечку, точным нажатием пальцев посылает струю геля в глаза врагов! Инка хихикнула получившейся картинке: образ вальяжного Николая Евгеньевича, пуляющего гелем из тюбика, получился прекомический. И тут в дверь постучали.
«Приехал?!» – она кинулась к двери, на ходу поправляя халат, распахнула её… На пороге вежливо улыбался брюнет в малиново-зелёной униформе.
– Hello, room-service. Do you need something?
– Что, простите? – забуксовала Инка, срочно претряхивая в мозгах свой английский, который от неожиданности вылетел оттуда напрочь.
– О, рашн? – с чего-то вдруг замаслился брюнет. – Ты – окей?
– Простите? – опять не поняла Инка. Что за слесарь-сантехник, и что ему нужно?
– Я пройти-смотреть, – сообщил брюнет.
– Пожалуйста, – отступила Инка.
Брюнет вошёл, заглянул в ванную, покрутил краны, пощёлкал выключателем. В комнате тоже пощёлкал, потом взял пульт с тумбочки:
– Так делай, – и понажимал кнопки, отчего кондиционер сбавил обороты.
– Спасибо, – кивнула Инка, на всякий случай вежливо улыбаясь. Чем-то этот служащий был ей неприятен, но раз надо человеку проверить, в порядке ли номер, не выставлять же его за дверь.
– Другой желать? – спросил брюнет и покачал матрас на кровати.
– Спасибо, больше ничего не надо, – отошла к стене Инка. Странный он какой-то, этот слесарь-сантехник. Он что, собрался прямо сейчас кровать починять?
– До свиданя, – наконец сообразил брюнет и вышел, чуть не задев её плечом и оставив в комнате какую-то тягостную недосказанность. «Учи английский, двоечница, – попеняла себе Инка. – Сейчас бы живо объяснилась с этим сантехником, а так только киваешь, да улыбаешься, как дебилка!».
Тем не менее, странный сантехник отвлёк её от мыслей о Николае Евгеньевиче. Инка глянула на часы – настало время ужина – и принялась переодеваться. На ужин она решила пойти в платье без рукавов, накинув – вечер всё-таки – свой любимый палантин.
Про