и гнездо слегка покачнулось. Паук скатился с его руки.
Совпадение. Просто совпадение.
– Что такое? – спросил Визг. Он спорхнул с края гнезда и приземлился рядом с Каром.
Кар закрыл глаза, но по-прежнему видел перед собой паучье кольцо, словно его выжгли с обратной стороны век.
– Просто сон, – сказал он. – Вполне обычный. Иди спать.
Хотя в эту ночь сон был необычным. Незнакомец, человек у двери, – такого на самом деле не было. Или же было?
– Мы пытались заснуть, – сказал Хмур. – Но ты разбудил нас – дергался, как недоеденный червяк. Даже бедный старый Милки проснулся.
Кар слышал сердитое шуршание перьев Хмура.
– Прости, – сказал он. Он снова лег, но сон не шел, сновидения не туманили разум своим еле слышным эхом. Один и тот же кошмар на протяжении стольких лет – почему сегодня он изменился?
Кар отбросил одеяло и уставился в темноту. Гнездо находилось высоко на дереве и представляло собой площадку десять футов в ширину, изготовленную из обработанных досок и сплетенных ветвей. В полу был люк – Кар сделал его из куска волнистого полупрозрачного пластика. По краям гнезда переплетенные ветви и доски (он подобрал их на стройке) образовывали отвесные стены фута три в высоту. Его скромные пожитки лежали в потрепанном чемодане, который он нашел на берегу Блэкуотер несколько месяцев назад. Когда ему хотелось побыть одному, он натягивал по середине гнезда старую занавеску – хотя Хмур, в общем-то, не понимал таких намеков. В дальнем углу небольшая дырка в брезентовой крыше служила входом и выходом для воронов.
Здесь, наверху, было холодно, особенно зимой, но зато сухо.
Когда вороны восемь лет назад впервые привели его в старый парк, они поселились в покинутом домике, построенном на нижних ветвях дерева. Но когда Кар достаточно подрос для того, чтобы лазать по деревьям, он построил свое собственное гнездо, надежно укрытое от остального мира. Он гордился этим. Это был настоящий дом.
Кар открепил край брезента и откинул его в сторону. На шею ему упала капля дождевой воды, и он поежился.
Луна висит над парком – маленький осколок светлого диска в безоблачном небе. Милки сидит на суку, неподвижный, его белые перья серебрятся в лунном свете. Он повернул голову, и его блеклый, незрячий глаз уставился на Кара.
– А могли бы еще спать и спать, – проворчал Хмур, неодобрительно покачивая клювом.
Визг прыгнул Кару на руку и дважды подмигнул.
– Не обращай на Хмура внимания, – сказал он. – Старики вроде него не могут обойтись без своего распрекрасного сна.
Хмур зло заклекотал:
– Закрой свой клюв, Визг.
Кар вдыхал запахи города. Машинные выхлопы. Плесень. Что-то умирает в сточной канаве. Прошел дождь, но никакой ливень не смог бы отмыть Блэкстоун от скверны.
В желудке урчало, но Кар был рад своему голоду. Он обострял чувства, а страх слабел и отступал. Кару хотелось на воздух. Нужно было проветриться.
– Я пойду поищу что-нибудь