разбросаны веером глянцевые журналы. Исчез даже возмущенный призрак приходского священника.
– Мерри, как я рада тебя видеть… – продолжала Ева. Полный энтузиазма голос вдруг стал почти неслышным. – Черт побери, кажется, сейчас заплачу!
– Не надо! – одернула ее Мередит. – Не валяй дурака. Я не вручу тебе «Оскара».
– Как же ты мне нужна! – горячо воскликнула Ева. – Я уже сбилась с ног с этой свадьбой… и прочим. Ты всегда была такой прочной опорой, Мерри, настоящая сторожевая башня!
– Да какая там башня. В лучшем случае шпалера для бобов.
К дому подъехала машина, взвыли закрывшиеся ворота, снова явился Эллиот.
– Чемодан в холл занес. Чем еще могу помочь, Ева?
– Благослови тебя Бог, дорогой, заходи, присоединяйся к нам, познакомься как следует с моей кузиной. – Ева вновь оглянулась на Мередит. – Ты по-прежнему чудесно выглядишь, – восхищенно выдохнула она. – Правда, Альби?
Эллиот, чуть наклонившись набок и скрестив на груди руки, позволил себе дать спонтанный ответ:
– Откуда мне знать, черт возьми, дорогая? Я ее впервые увидел десять минут назад. Конечно, замечательно выглядит.
– А ты выглядишь фантастически, Ева, – искренне признала Мередит.
Каждая клеточка старательно ухоженного тела источает шарм. Прелестное лицо почти не изменилось с момента их последней встречи лет шесть назад. Эллиот кивнул, оглядывая Еву собственническим взглядом гордого отца.
– Ты наверняка жаждешь выпить чашечку чаю, – объявила Ева неожиданно деловым тоном. – Дорога долгая. Лючия – она до сих пор у меня повариха – отправилась к дантисту. Надеюсь, к вечеру вернется. Джонатан везет Сару из Лондона, мы устраиваем скромный обед в тесном кругу. Саре не терпится тебя увидеть, я хочу подержать ее здесь пару дней, обсудить последние свадебные детали. Даже не представляешь, сколько еще надо сделать. Сейчас чай принесу, а ты просто садись, отдыхай.
– Я не буду пить чай, – поспешно предупредил Эллиот. – У меня куча дела. А вам, девочки, хочется поговорить. Увидимся позже. – И вышел быстрым легким шагом.
– Кто это? – хриплым шепотом спросила Мередит. – Говорит, ты должна придать класс какой-то его кошмарной мыльной опере!
– Потом расскажу, – пообещала Ева, тайком бегло взглянув на дверь. – Альби душка. Я знакома с ним целую вечность, с удовольствием вновь поработаю. Нет, помогать не надо, сама справлюсь! – И побежала за чаем, цокая по паркету высокими каблучками.
Оставшись в одиночестве, Мередит стала разглядывать портрет. Дата, проставленная в углу чуть ниже подписи и чуть выше маленькой трещинки в раме, свидетельствует, что он был написан перед последним замужеством Евы. Свадебный подарок жениху или от жениха? Незнакомое имя художника трудно разобрать. Письмо неуклюжее, грубое, стиль небрежный, но хорошее владение колоритом, и что-то уловлено в Еве. Глядя на портрет, Мередит обнаружила, что кузина все-таки слегка изменилась по сравнению с полотном. Темные волосы