застрелила бы меня из лука.
– Но это же жестоко! – морщинила лоб виртуальная подруга.
– Такие уж мы люди существа. Любим уничтожать себя и друг друга. Истреблять всех подряд за то, что мы не знаем, зачем мы на этой планете. Для чего?! – не дождавшись ответа доктор Симон продолжил. – Ладно, это вечный вопрос, не будем сейчас вдаваться в полемику. По крайней мере не сегодня.
Валентин Симон улыбнулся. Китнисс Эвердин улыбнулась в ответ.
– А по поводу того, что ты спросила, Кис. Почему нельзя забить в параметры виртматовской модели человека, по типу тебя, границу перехода на «ты»? Вот тебе простой пример.
– Ага! – оживилась вдруг девушка и привстав перебросила ногу на другое колено, как будто нижняя нога затекла. Человеческие замашки.
– Есть руководитель и подчиненный. И вот они уже долгое время работают вместе, допустим десять лет. Рука об руку, плечом к плечу! Если с виду взглянуть, то можно предположить, что они лучшие друзья, единомышленники в этом мире. И как ты думаешь, как они между собой должны общаться?
– Я думаю на «ты».
– Не правильно!
– На «вы»? – логично назвала Китнисс второй вариант, как правильный ответ, но Валя ответил:
– Нет!
– В смысле? А как тогда? – с изумительным, опять сморщенным лицом посмотрела на него Кис.
– Здесь нет правильного ответа. Это человек! – с последним предложением он вдруг громко засмеялся. – Одни люди плюют на субординацию и решают разговаривать на «ты» и на работе и на совместном отдыхе. Другие же «вы»-кают на работе, постоянно ругаясь, а встречаясь в быту, как ни в чем не бывало, называют другу друга по именам и ободрительно хлопают по плечам. Нас не поймешь Китнисс! Люди самые загадочные существа, населяющие эту планету.
– Это точно! – подхватила смехом Эвердин.
– А что там за шум внизу. О нееет! Только не это.
Валентин резко встал со стула, на что тот, плавно начал свое движение в исходное положение в девяносто градусов. Не сказав ни слова, он быстрым шагом, каким никогда не любил ходить метанулся к выходу из офиса.
-Глава 17-
Майя всё еще лежала вместе с трупом молодого парня посреди пустыни. Она плакала. Максим не был её парнем, не был другом или даже товарищем. Он был обычным человеком, одним из немногих, выживших после ядерной катастрофы. Но теперь он погиб. Смерть людей всегда вызывает боль и слезы, несмотря на степень родства или умственные способности умершего.
– Так как ты там говоришь, это был мираж? – спросил вдруг он, откашливаясь.
Девушка ошарашено отпрыгнула от Максима. Она дико испугалась, но все же нашла в себе силы завязать диалог с мертвецом:
– Тебя убили. Я не верю. Это опять мираж!
– Убили? – удивился Максим, продолжая откашливаться, как будто ему пробили мощный хук в солнечное сплетение.
– Да убили. Я слышала выстрел.
– Так, хорошо! Выстрел – это хорошая зацепка, мистер Холмс. Убили, значит? – начал иронизировать Макс. – А то, что у