вызвали на мостик, и комдив начал его расспрашивать обо всём подробно. Когда минёр хорошо отозвался о моральном духе, то флагманский механик Женя Кобцев не выдержал и встрял в разговор: «Товарищ комдив, надо разобраться – по «НБЖ» (Наставление по борьбе за живучесть) они действовали или нет?!». На что последовала резкая отповедь Голоты: «Да пошёл ты! Главное – всплыли! Идём в базу, там будем разбираться!».
Лодка направилась в базу. Все переживали это событие, но было приказано до вынесения окончательного вердикта не распространяться со своими версиями. К обеду Виктор попал домой. Жена с дочкой гуляли, и его опять встретила тёща. По усталому виду зятя она поняла, что – то на этом выходе в море было не так. Но, умудрённая жизнью, не стала приставать с расспросами, а направила его в ванную, а сама стала хлопотать на кухне.
После первой рюмки коньяку Виктора потянуло в сон, и он провалился в забытьё, где продолжал бороться за живучесть отсека…. Проснулся он от тихого разговора Анны Никитичны с его женой. Она настойчиво убеждала дочь ласковее относиться к мужу, ценить его нелёгкую службу. Из этого разговора Виктор с удивлением узнал, что пока он был в море, мать молилась за него, чувствуя сердцем, что неспроста его назначили на этот выход. А онто считал её неверующей. Тогда, наверное, Виктор и понял, что молитвы близких спасают не только подводников, но и других от всяких напастей….
Уже давно нет в живых незабвенной Анны Никитичны, простой труженицы, выжившей в блокадном Ленинграде и ухаживающей за его защитниками в госпиталях. А главное – мудрой русской женщины, отдавшей всю свою жизнь людям, родным и близким. Память о ней свято живёт в семье Виктора. В её честь названа правнучка Анна, и немалая её заслуга в том, что Виктор уже более 55 лет живёт со своей женой в мире и согласии. Дай Бог всем таких матерей.
А Виктор, переживший потом ещё не одно глубоководное погружение, остался на поверхности жизни и уверен в том, что молитвы матери сыграли в этом не последнюю роль!
Автономка
Автономное плавание или автономность корабля понятия чисто научные, и эти термины озвучены как – продолжительность непрерывного плавания корабля без пополнения запасов…. Всё сводится к продовольственным и техническим запасам, а о человеке ни слова, хотя он и должен быть главным элементом этой автономности.
Немудрено, что человеческий материал, когда о нём забывают, начинает думать за себя сам, и неудивительно, что в начале 60-х годов на флоте во – всю зазвучало такое слово – «автономка», насыщенное совершенно другими понятиями, чем его собратья из энциклопедических словарей. Автономка вобрала в себя задачи боевой службы («БС»), а это как для над водников, так и подводников сопряжено с большими трудностями. И всё – таки люди в таких походах со стороны системы рассматривались как второстепенный материал.
Были попытки журналистов, писателей, таких, например, как Виктор Устьянцев с его романом «Автономное