мячиком подпрыгивал на сидении и самозабвенно горланила, подпевая очередной попсовой пошлятине про то, что перевелись и Казановы и ловеласы, и что вокруг одни папуасы. Потом, сообразив, что «папуасы», скорее всего, рифма, одобренная цензурой, Янка подобрала более подходящую по смыслу нецензурную рифму и горланила уже её.
А теперь толи строгое величие места, толи понимание, что нужно беречь силы угомонили девушку. Да и шла она где-то позади Анны, отстала.
Через первый ручей пришлось перебираться по узким брусьям, и Анна запаниковала – упаду! Вмешался Арсений, скомандовал: «В ноги уйди!», и она поняв, о чём он, сосредоточилась на ощущении ступней. Словно вниз стекла-осела, забыла про страх и прошла по узкой поверхности. Вслед за остальными поднялась по тропинке в горку. И остановилась возле россыпи крупных валунов: дальше нужно было карабкаться по ним.
Арсений придержал группу, дожидаясь отставших:
– Народ, я хочу, чтобы вы вспомнили про плотности и пустоты. Почувствуйте камни, как плотности, обтекайте их. Если вы будете идти вот так, – он забрался на валун, перешёл на второй, постоял, потом таким же образом перебрался на следующий, – то вы очень быстро устанете. По камням нужно течь, двигаться в потоке. Вот так! – И он стал быстро шагать с камня на камень, не теряя движения, перенося равновесие с ноги на ногу. – Понятно? Вась, ты не против побыть замыкающим?
«Испанец», который повязал на голову чёрную бандану и тем самым добавил штрихов к образу, кивнул.
– Тогда пошли!
«Течь надо! И как это сделать, интересно мне знать?» – пыхтела Анна, стоя на одном валуне и примеряясь к другому. Равновесие то и дело терялось, рюкзак перестал быть продолжением спины и жил собственной жизнью. А ещё вдруг поднялся страх подвернуть ногу и стать обузой для группы. Вот позорище будет!
– Тебе помочь? – спросил Вася-«испанец». Анна подняла взгляд от камней и поняла, что они остались вдвоём, все остальные уже вскарабкались и скрылись за верхушкой каменной гряды. Она обрадовалась: «Ага, там они, камни эти, и кончаются!» – помотала головой, сама, мол, и решительно полезла вверх. Чтобы её, да какие-то там камни одолели! Да фиг вам! Пусть из последних сил, но докарабкается она до нормальной земли, совсем чуть-чуть осталось!
Почти задыхаясь, женщина влезла на последний валун… и поняла, что сейчас рухнет на землю и останется тут на всю неделю. Будут возвращаться – подберут.
За каменной грядой скрывалась неширокая гладкая полоска, а выше простирался бескрайний пологий склон, составленный из валунов-валунов-валунов. Группа, цветные человечки с горбиками рюкзачков, пробиралась между камнями уже на середине склона. А она – всё, сдохла. Свистела бронхами в попытке добавить кислорода в лёгкие, обмирала от мысли, сколько же ещё предстоит карабкаться, и ругала себя последними словами. «Туристка, блин, путешественница! С какого бодуна решила, что тебе тут самое место? Вернулась бы к маме и к Даньке в деревню, гуляла бы по лесу, грибочки-ягодки собирала».
Увидев,