клетке больного, спросил доктор после того, как из палаты вышла медсестра.
– Он просил помощи у Мессинга. Трижды повторил его имя.
– Еще что он говорил?
– Он Матильде сказал, что они знакомы.
– И что она ответила?
– Сейчас вспомню. Она как-то странно сказала: «Главное, чтобы мы в будущей жизни с вами больше никогда не встречались».
– Интересное кино, – согнал с лица улыбку врач.
– Я рядом лежал. Весь разговор слышал. А еще, по радио говорили, что Матильда царя домогалась.
– Какая Матильда? – насторожился врач.
– Наша Матильда. Про нее еще фильм сняли, как она к царю приставала.
– Не было этого, – оглянувшись по сторонам, перешел на шепот Тараканов. – Врут клеветники, а тебе лично партийное задание. Будет новенький поступать, предупреди, что у двери койку занимать нельзя. Больной может вернуться. Пусть у окна ложится. И сквозняками пациентов не пугай, душно у вас в палате. Ее проветривать надо каждый час.
Минут через пятнадцать доктор Тараканов пригласил Матильду в ординаторскую.
– И что будем делать с покойником? – спросил он медсестру.
– Ничего не будем делать. Неизвестный за нами не числится. Он же без документов поступил, – уверенно произнесла женщина.
– И что?
– Из-за этого на него в приемном покое не стали заводить историю болезни и отправили прямо в реанимацию. А там прошлой ночью пятеро умирали, не до бумаг было, – пояснила брюнетка.
– Это же нарушение инструкции, – возмутился врач.
– О какой инструкции вы говорите, когда в больнице половина ставок медсестер свободны? Меня из кардиологии бросили в реанимацию. Я уже вторые сутки в больнице. А этот склеротик не смог назвать ни домашний адрес, ни год рождения. Он говорил, что приехал в гости к Пушкину, к памятнику. Да и с фамилией своей путался. Вот и записали его в листах назначения Неизвестным. А эти листы можно и выкинуть, пока они не подшиты в историю болезни и не заведены в компьютер.
– Значит истории болезни нет. А с журналами что? – задумчиво произнес кардиолог.
– Журналы в конце смены заполняют, по «историям». Так, что никаких следов. Если б он умер, тогда пришлось бы бумагами заниматься, а тут ни трупа, ни больного…
– Скажи, а этот больной – твой знакомый?
– Нет.
– Может, когда-то в прошлой жизни пересекались?
– Нет. Я его первый раз увидела в реанимации.
– Темнишь что-то, может, бывший любовник? – пристально посмотрел на медсестру врач. – У мужика этого инфаркта не было. Он сидел у памятника Пушкину на скамейке, потом побледнел, и проходившая мимо старуха, вызвала «скорую».
– Так, «скорая» и поставила диагноз «подозрение на инфаркт». Его на обследование положили. Вот направление. В графе фамилия: «Неизвестный».
– А с направлением