закладывать в печатную машинку листы бумаги. Предстояло допечатать то, что не успела вчера.
Самсон же готов был немедленно пригласить Аллу в свой кабинет, запереться… Удерживало его лишь одно: ему хотелось, чтобы та сама пришла. И он решил ждать – это будет игра под названием «Кто кого», своеобразный поединок. И сдастся, разумеется, она. А он из неё верёвки будет вить: обладать ею где угодно, когда и как угодно. «Ты ведь сама меня домогалась? – в случае необходимости спросит он её. – Тогда в чём дело? Нет, деточка, со мной так не поступают. Я из-за тебя от Софии, красавицы-молдаванки отказался. А будешь своевольничать, опозорю. В общем, так: пока ты мне не надоешь, будешь со мной, и будешь выполнять все мои прихоти».
Глава 8. Фактор ППИ (психологическое постсостояние измены)
В это время Алла, сидя за пишущей машинкой, пыталась представить себе, как она придёт в больницу к Денису, как будет смотреть ему в лицо. Заметит ли он в её глазах перемену? «Не заметит, – с уверенностью подумала. – Я буду вести себя как обычно, как до ссоры с ним. Буду нежно успокаивать его, говорить, чтобы не переживал, смирился с тем, что попал в больницу. Что поделаешь, в жизни всякое бывает».
Пообедав в заводской столовой, Алла направилась к Софье, попросить у неё чего-нибудь вкусненького для Дениса. Она довольно часто пользовалась услугами завстоловой, которая с первых же дней стала приручать её в надежде, что та станет послушной девочкой и быстрее попадёт в руки Самсона. В общем, Софья заранее видела в секретарше свою сменщицу в постели. Самсон ей никогда не нравился, и она, кажется, нашла способ, как отделаться от него. Алла, не замечая игры с её стороны, брала в столовой и мясные продукты, и фрукты, и овощи. «Для хорошего человека ничего не жалко», – говорила ей заведующая столовой.
Софья разговаривала по телефону, когда в её кабинете появилась Алла. Жестом указав гостье на стул, Софья сказала в трубку: «Я тебе позднее перезвоню». И тут же, положив руки на стол, как школьница, заулыбалась, разглядывая секретаршу. При этом в глазах её, цвета спелой вишни, мелькнуло что-то непонятное.
– Гляжу я на тебя, Алёна, и восхищаюсь: я чёрная, как цыганка, а ты словно белый пушистый котёночек, которого так и хочется взять в руки, погладить.
– Софи-и-я, – укоризненно протянула Алла, – ты же знаешь, что я не люблю, когда меня вот так хвалят, разглядывают, как лошадь на базаре.
– Кстати, эта причёска тебе идёт, – уже серьёзным тоном продолжала Софья. – В ней есть что-то такое… – она прищёлкнула пальцами, – загадочное. И сама ты сегодня какая-то загадочная. – Она снова заулыбалась, не сводя с гостьи глаз. Алла увидела в них нечто лукавое. «Неужели она знает, что я Самсону отдалась? – вдруг мелькнула у неё мысль. – Но как она могла узнать?»
– Алёнушка, – ласково произнесла Софья, – мне Самсон Юлианович сегодня сказал, что теперь я свободна. Значит, ты решилась наконец? Умница.
Она