как специфический механизм управления длительной международной конфликтной ситуацией. «Холодная война» предполагает информационно-психологическое воздействие на страну, в результате которого разрушаются ее историческая память, символы, духовно-мировоззренческие смыслы, и страна, как показал трагический опыт разрушения СССР, «сдается без физического боя». В ходе же «холодной фазы» противостояния предполагается структура международных отношений с обозначением линий, которые нельзя переступать, и существуют средства коммуникации, позволяющие противникам вести переговоры. К теме «холодной войны» мы будем обращаться в других главах монографии.
В отечественной литературе советского периода информационно-психологическая война с 1960-х годов трактовалось как комплексная форма подрывной деятельности империалистического государства, включающая разведывательные, пропагандистские, дипломатические, военные мероприятия, направленные на подрыв политической власти, морально-психологического состояния населения и вооруженных сил их политических противников, изменение их внутренней и внешней политики. Это было частью идеологической борьбы. Д. А. Волкогонов, например, говорит об идеологических диверсиях, под которыми он понимал конкретную акцию, направленную против общественного сознания граждан социалистических стран с целью изменения в нем жизненных установок (Волкогонов, 1984). Такие диверсии осуществляются, по его мнению, как в теоретической плоскости (искажение марксизма-ленинизма, фальсификация исторических концепций, извращение принципов права, этики и др.), так и в психологической (муссирование заявлений социальных отщепенцев, фабрикация политических фальшивок, популяризация антисоветских сборищ и т. п.). Иными словами, история изучения информационно-психологической войны проходила в СССР в рамках идеологического противоборства; данный вопрос хорошо представлен, в частности, в книге В. А. Лисичкина и Л. А. Шелепина (Лисичкин, Шелепин, 1999). Отметим также диссертационную работу А. Ф. Бобикова, который одним из первых официально использовал в ней данное понятие (Бобиков, 1966).
В 1995 г. в российских СМИиК и научных кругах начинаются дебаты на тему информационных войн. Это интересный факт, ибо большинство экспертов продолжали пребывать в эйфории от сближения с Западом. И отрадно, что в те годы были люди, которые понимали, что «холодная война» не прекращалась и что на Западе психологическое оружие продолжало оттачиваться. Например, в США в 1998 г. появляется документ, посвященный опыту проведения операции «Буря в пустыне».
Анализ понятийного аппарата информационно-психологической войны дает А. А. Смирнов (Смирнов, 2013). Термин «Information Warfare» можно перевести и как «информационная война», и как «информационное противоборство». В дальнейшем у многих авторов появился термин «информационные операции» – «спланированные операции по передаче определенной информации иностранной аудитории с целью оказания влияния на эмоции, мотивы, целеполагание