Ирина Волчок

Прайд окаянных феминисток


Скачать книгу

с ее табуретки, сел, посадил девочку к себе на колени, чмокнул в стриженую макушку и горячо поблагодарил:

      – Спасибо за поддержку, великодушная Любовь!

      Наталья даже испугалась, когда он схватил Любочку.

      Его же не предупредили, что девочку нельзя трогать. Даже Полина, Вера-Надя и сама Наталья брали Любочку на руки осторожно, все время помня, где у нее синяки и шрамы. Но и не в этом дело даже. Мужикам Любочку трогать было нельзя. Даже врачей-мужиков она и на шаг не подпускала. А этот схватил без предупреждения… Но Любочка, похоже, была совсем не против. Спокойно устроилась у него на коленях, откинулась спинкой ему на грудь и снисходительно сказала:

      – Пожалуйста.

      Брат Полины заулыбался, опять чмокнул Любочку в макушку и официально начал:

      – Уважаемые судьи! Посмотрев на то, что здесь происходит, всего сорок…э-э-э… сорок две минуты, я пришел к выводу, что здесь происходит черт знает что… Прошу прощения. Здесь происходит то, что происходить не должно. Тетя Наташа сидит в засаде с ружьем и стреляет во всяких при…э-э-э… приходящих врагов, что, во-первых, отвлекает ее от забот по хозяйству, работы на огороде и ухода за детьми, а во-вторых, вконец растрепало ей нервы. Охранять семью от врагов с оружием в руках! Женское ли это дело, уважаемые судьи?

      Наталья не выдержала и хмыкнула. И Вера-Надя хмыкнули, и Полина улыбнулась несколько презрительно. И даже Любочкина улыбка стала более снисходительной, чем обычно. Брат Полины сделал большую ошибку. О-о-очень большую. Мужское ли это дело – определять, какое дело является женским? Теперь уважаемые судьи ко всем последующим его аргументам будут относиться со здоровым скепсисом. Наталья успокоилась.

      Рано успокоилась, как выяснилось буквально через минуту. Ох, недооценила она Полининого брата…

      – Женское дело – это заботиться о слабых и несчастных! – проникновенно продолжал хитрый Полинин брат. – О брошенных и забытых! О тех, кто вплотную подошел к инфаркту миокарда, не спя…э-э-э… не смыкая глаз ночи напролет! Думая о том, где могут быть их сестры и какой опасности они подвергаются!

      – Ты че, Бэтээр? – обиженно вскинулась Полина. – Я же извинилась!

      – Пулька, я же тебя простил! – тем же проникновенным тоном ответил он. – Но сердце-то все равно болит. Ты же все равно сюда бегать будешь, правильно я понимаю? Ну вот. А я буду зарабатывать гипертонию и язву желудка… Или чего там от нервов бывает?.. В общем так. Пулька, я тебе не могу просто запретить ездить сюда. Хотя очень хочется. Но не могу, потому что это домашний терроризм. От него дети становятся маньяками и убийцами. Оно мне надо? В общем, Пулька, у тебя есть свобода выбора: или прямо сейчас все быстренько собираются, выключают свет, перекрывают газ, закрывают дом и едут к нам жить в покое и безопасности хотя бы до суда над этим… в общем, пока все не устаканится, – либо я в расцвете лет умираю от бесконечных волнений за единственную сестру, которой на меня, оказывается, наплевать. Дикси.

      – Чего это дикси? –