и осталась лежать неподвижно.
Она боялась пошевелиться, не говоря уже о том, чтобы подняться и посмотреть, чем же сейчас заняты койары на противоположном берегу; холод пробирал до костей, мокрая одежда липла к телу, жадно высасывая последние остатки тепла. Арьята вдруг поняла, что если она не согреется, то просто умрёт – умрёт прямо сейчас, на этом самом месте; только теперь она решилась оглянуться.
Там, вдали, у самой кромки воды, стояли десятка полтора воинов в чёрном, держа наготове арбалеты, и ещё пятеро на небольшом плоту торопливо отпихивались от берега. Арьята ужом поползла вперёд.
Ей вновь повезло. Здесь в реку впадал небольшой ручей, текущий в глубоком овраге с высокими и обрывистыми склонами; Арьята незамеченной скользнула в его устье. Здесь уже можно было выпрямиться – и бежать, бежать что есть духу, так, чтобы ветер свистел в ушах!.. Бежать, чувствуя, как живительное тепло вновь возвращается в онемевшие от холода руки и ноги, бежать, пока сердце не начнёт вырываться из груди!..
Запыхавшись вконец, принцесса остановилась. Остро болел бок; девушка задыхалась. Теперь – быстрым, размашистым шагом вперёд, как можно дальше от реки, как можно дальше! Время от времени она останавливалась и прислушивалась, нет ли погони, хотя прекрасно понимала, что койары если и будут гнаться за ней, то она наверняка ничего не услышит до самого последнего момента. Арьята старалась бежать по ручью, надеясь не оставить следов; однако затем принцесса подумала, что именно этого койары и будут ожидать от неё. И потому, заметив справа от себя спускавшийся почти к самому руслу чистый травяной склон, решительно свернула, выбравшись прочь из оврага. Оглянувшись, она вздохнула с некоторым облегчением – примятая было ею короткая трава уже распрямилась.
Не сбавляя шага, принцесса двинулась куда глаза глядят, подальше от реки, в самую глубь леса. Ей пришлось пробираться густым и мокрым чернолесьем, кое-как отыскивая дорогу в непролазных зарослях. Остановилась она, лишь почувствовав, что больше не может сделать ни шагу, хотя бы весь Орден Койаров во главе с его страшной предводительницей гнался за нею по пятам.
Принцесса очутилась на сухом и довольно высоком холме с длинными и пологими склонами. Его покрывали величественные дубы; мокрые ивняки и болотины остались позади. Здесь же лесные гиганты спокойно и величаво возносили к самым облакам свои могучие руки-ветви; их листва беззаботно перешёптывалась о чём-то под лёгким ветерком; могучие корни утопали в мягкой и длинной траве, так и тянувшей прилечь вконец измученную Арьяту.
И тут силы действительно оставили принцессу – вспомнилось, что за последние сутки она, раньше не обидевшая и мухи, убила ни много ни мало пятерых – пятерых людей, таких же, как она, смертных, ходивших с нею по одной земле и дышавших одним воздухом. Впервые в жизни Арьята обагрила руки человеческой кровью – эта мысль только теперь добралась до её сознания.
Принцессу затрясло. Девушка изогнулась в мучительном спазме, исходя кровавой