Каждому своё. Сергей Тармашев

инженер-механик? – негромко поинтересовался человек, отводя его подальше.

      – Да, это я, – Антона невольно передернуло при виде детского трупа, который проносили мимо двое добровольцев. Похоже, ребёнок мучительно погиб в давке, и его тело только что сняли со ступеней эскалатора. – А вы кто?

      – Я Артур Рамзанович, дежурный по станции «Смоленская», – представился собеседник. – Сейчас мы вместе с капитаном полиции исполняем обязанности администрации. Мне указал на вас один из его сотрудников.

      – Где ваша униформа? – Антон с подозрением разглядывал собеседника. – Если вы дежурный?

      – Я её специально снял, – объяснил тот. – Только что. Чтобы мы могли поговорить. Иначе люди не дадут мне этого сделать. Вы видели, что творится в диспетчерской! Позже я надену её снова, так легче добиться от людей понимания. Как ваше имя, молодой человек?

      – Антон Овечкин. Можно просто Антон. Скажите, Артур Рамзанович, что происходит? Когда прибудут спасатели? Разве нас не должны перевезти в специально предназначенные для ядерной войны убежища? Как долго мы будем здесь находиться?

      – Пойдемте, поговорим в другом месте, – старый диспетчер повел его ко входу в противоположный тоннель. Пару минут они шли молча, лавируя между сидящими и лежащими на платформе перепачканными пылью людьми, потом углубились в тоннель и зашли в узкую неприметную дверь. За дверью обнаружилось техническое помещение, заставленное гудящим оборудованием. Антон узнал трансформаторы и мощные аккумуляторные сборки. На первый взгляд всё работало нормально. Раз освещение на станции едва теплится, значит, персонал специально экономит энергию. То есть центрального питания нет, станция расходует собственный аварийный запас.