оставались бы безнаказанными.
– Если мы сейчас зажжем свечу, нас могут заметить, – сказал Генри. – В церкви много окон.
– Я так не думаю, – ответил мистер Чиллингворт. – Особенно если я поднесу зажженную спичку к полу.
– Да, без света мы не сможем открыть люк, ведущий в склеп.
Генри повел их к огороженному месту, которое принадлежало семейству Баннервортов.
– Когда вы в последний раз открывали склеп? – спросил Маршдел.
– Десять месяцев назад на похоронах отца, – ответил Генри.
– Тогда винты еще не успели заржаветь.
– Оцените мои спички, – сказал мистер Чиллингворт.
Пол озарило ровное и чистое сияние. Спичка горела не меньше минуты, и Генри, воспользовавшись этим кратким моментом, успел вставить ключ в скважину замка. Головки винтов были хорошо видны на поверхности люка.
– Думаю, мы можем обойтись теперь без света, – произнес юноша. – Я запомнил, где находятся винты.
– А вы сможете их открутить?
– Да. К тому же их только четыре.
– Ну давайте, попробуйте.
К счастью, винты специально создавались для того, чтобы их при необходимости можно было выкручивать. Они имели крупные головки, с глубокими канавками для отвертки. Генри без труда нащупывал их пальцами и выкручивал винты один за другим. Света не потребовалось. Юноше хватало тусклого сияния небес.
– Мистер Чиллингворт, – прошептал он дрожащим голосом. – Не могли бы вы зажечь еще одну спичку. Я выкрутил винты, и теперь мне надо вытащить их из отверстий.
– Пожалуйста, – ответил доктор.
В тот же миг пространство перед ними озарилось ярким светом. Генри вытащил винты из гнезд и для большей надежности положил их в карман, поскольку он хотел впоследствии вернуть все на свои места. Никто не должен был догадаться о том, что склеп тайно открывали для какой-то неведомой цели.
– Мы можем спускаться, – произнес юноша. – Путь в склеп свободен. И да поможет нам Бог.
Пока они медленно шли по ступеням, ведущим вниз, Джордж тихо прошептал:
– Если бы кто-то сказал мне, что мы ночью отправимся в склеп для осмотра мертвого тела, пролежавшего в гробу сто лет, да еще к тому же принадлежащего вампиру, я назвал бы такую идею самой абсурдной из всех, какие только приходили в головы людей.
– Мы просто рабы обстоятельств, – ответил Маршдел, – и не можем зарекаться от каких-либо дел. То, что кажется нам неприемлемым или даже вовсе невозможным в определенное время, в другой момент становится единственным способом действий, открытым для нас.
Они спустились в склеп, пол которого был выложен красными плитами, хорошо подогнанными друг под друга. Помещение оказался небольшим, о чем и говорил им Генри. Некоторые из комнат в особняке Баннервортов были намного больше, чем это пристанище для мертвых. В воздухе чувствовались зловоние и сырость, но запах не был таким отвратительным, как они ожидали, хотя с момента погребения одного из последних обитателей склепа прошло уже много месяцев.
– Теперь