Это вызвало у Ивана новую волну возмущения – он принялся требовать от бармена, чтобы тот назвал ему свое настоящее турецкое имя, а не эту дурацкую кличку, придуманную специально для того, чтобы русские туристы легче ее запоминали.
– Иван, – снова вклинился Женик, – ну, пойдем, хватит уже тебе… Сам же говоришь, завтра у тебя автобус в половине седьмого… Ведь не проснешься же… И голова болеть будет… Пойдем, а?
Иван резковато сбросил Женькину руку с плеча:
– Без тебя знаю, во сколько у меня автобус… А не проснусь – мои проблемы, взрослый уже… ты иди, Женик, мы тут с Ромой…
Ромы почему-то за стойкой уже не было – он обслуживал на противоположной ее половине другого посетителя. А настырный Женик не отставал, решив, видимо, свети Ивана в могилу своей заботливостью. Лучше б за дочкой своей следил, право слово, ей бы советы давал, какие купальники покупать и какие прически делать…
Хватка у Женика оказалась железной – на самом деле не ошибся Иван, угадав в нем с первого взгляда бывшего штангиста. С горем пополам он дотащил-таки Ивана до столика, свалил свою ношу на стул не очень аккуратно и не очень бережно.
– Ты поосторожней, а… Не кирпичи ж везешь, слушай…
– Ванечка, а позвольте мы вас проводим в номер? Поздно уже, видите, все расходятся, концерт закончился, – предложила Маруся.
Иван в ответ только покачал головой и уронил ее на сложенные на столе руки.
– Ванечка… – Заботливая Маруся легонько дотронулась до его плеча.
Он поднял на нее мутный взгляд. В голове мелькнула туманная мысль о том, что напрасно он так злится на этих добрых и милых людей, что ничего плохого они ему не сделали, совсем наоборот, пытаются помочь, успокоить, довести до номера… Только – какого черта?
– Видите ли, Маруся… Пардон, Наташа… Я хоть и пьяный сейчас, наверное, но до номера, поверьте, уж как-нибудь доберусь сам… Так что вы идите, а я здесь еще немного посижу, на воздухе… Подышу… Мне очень сильно подышать хочется, понимаете?
Маруся понимала. Она вздохнула и посмотрела на Жени-ка. Женик в ответ только руками развел, предоставив супруге самой разруливать ситуацию. Маруся снова вздохнула и поднялась:
– Ладно, Иван. Только вы уж не забудьте, что у вас завтра автобус… И пожалуйста, не нужно больше пить…
– Хорошо, мамочка, – хмыкнул в ответ Иван и, поймав в темноте, поднес к губам Марусину руку с тонкими аристократическими пальцами, унизанными перстнями. Ткнулся сомкнутыми губами и добавил: – Вы не подумайте, я не алкоголик какой-нибудь… Просто сегодня… Это все она, Верка… Эх, черт бы ее побрал! Ванечку маленького…
Маруся смотрела с жалостью, хотя во взгляде ее однозначно читалось – не такой уж ты и маленький, Ванечка, по крайней мере, самогон жрешь совсем не по-детски… Иван махнул рукой – что толку объяснять сейчас, да и ни к чему все это. Выпрямился, попытался сделать максимально осмысленное выражение лица и проговорил почти трезвым голосом:
– Вы