Охранники концентрационных лагерей. Норвежские охранники «Сербских лагерей» в Северной Норвегии в 1942-1943 гг. Социологическое исследование
были арестованы вместе с преподавателем. К этому моменту они были сплоченной группой. С самого начала они решили, что должны, во что бы то ни стало, сохранить жизнь всех членов группы. И это им удалось. Бонди пишет, что ради этого им пришлось отказаться от особых, чрезвычайно важных для них моральных принципов. Они ясно видели свое положение, в особенности осознавали свою слабость, и это вынудило их к поведению, направленному на осуществление их цели, которая заключалась в том, чтобы все члены группы вышли из лагеря невредимыми. В школе их учили помогать людям и брать на себя ответственность. В лагере им пришлось сознательно ограничить эту ответственность. Они систематически пополняли и организовали свои ресурсы… Каждый из них имел шерстяное одеяло. Это было очень важно, так как дело было в ноябре и бараки не отапливались. Они решили, что никто не должен давать свое одеяло тем, кто не был членом их группы, хотя с помощью даже одного из своих одеял они бы конечно могли спасти жизнь нескольким старым заключенным. Однако они с радостью отдавали свое одеяло членам своей группы, если кто-то заболевал (8, с. 458).
В исследовании, посвященном Миннесотскому эксперименту (21), приводится цитата из статьи Ф. М. Липскомба[19]:
«Среди психологических аномалий особенно бросалось в глаза падение моральных устоев. Оно приводило к усилению эгоизма и было более или менее пропорционально степени недоедания. На первой стадии забота о других ограничивалась личными друзьями, затем круг сузился до родителей и детей, а под конец осталось только чувство самосохранения. Эмоциональный отклик постепенно уменьшался и половое самосознание пропадало. В конце концов, исчезло и самоуважение, и единственным интересом заключенных осталось раздобыть себе еду, пусть даже человеческое мясо. У самых голодных притуплялась чувствительность к жестокости и смерти».
Одд Нансен пишет по этому поводу следующее:
«Каждый думает о себе и старается урвать что-то себе, мало кто делится с другими. Норвежец относится к украинцу хуже, чем к собаке. Он знает, что украинец голодает, все это знают, ибо украинцы не получают посылок из дома. Однако он просто об этом не думает, а гонит этого украинца, как отгоняют назойливую муху или букашку. Больше всех попрошайничают русские и украинцы, и это понятно. Для них это вопрос жизни или смерти. Они голодны, а кто не будет унижаться, когда дело обстоит таким образом, что возможно появится шанс выжить. Норвежцы тоже так делали, когда речь шла об их жизни – до того как они начали получать посылки. За несколько сигарет, которые норвежцы получают больше других, они могут выменять целый рацион хлеба у истосковавшегося по табаку русского или кого-нибудь другого… Некоторые не стесняются торговать объедками от селедки, которые они все равно бы выбросили, и которые подобрали бы доходяги… Неудивительно, что наш друг Альфред с горечью и определенной долей презрения говорил, что норвежцы «хуже армянских евреев». Это слова иностранца, который в течение