на них на всех парусах.
– Что вы думаете об этой шхуне, Боззби? – спросил его капитан Эллис, передавая ему зрительную трубу.
Боззби некоторое время смотрел молча и сжав губы, потом возвратил трубу и пробормотал: «Пират».
– И мне так показалось, – сказал капитан, понизив голос. – Нам остается одно, Боззби, – продолжал он, глядя на свою жену, которая, не зная ничего об опасности, сидела у гакборта за шитьем, – нам остается сражаться до последнего, потому что эти люди не знают пощады. Иди приготовь экипаж и достань оружие. Я пойду поговорю с женой.
Боззби отправился, но у капитана не хватило духу сообщить своей жене об опасности; он в нерешительности быстро прошелся по кормовой палубе три или четыре раза взад и вперед, пока собрался с духом подойти к жене.
– Алиса, – сказал он наконец отрывисто, – судно, которое виднеется там вдали, – пиратское.
Мистрис Эллис взглянула на него с удивлением, и лицо ее побледнело, когда глаза встретились со смущенным взглядом мужа.
– Ты совершенно уверен в этом, Фредерик?
– Да, совершенно. О, если б Богу было угодно, чтобы я один достался этим… но нет, не печалься, может быть, я ошибаюсь, может быть, это купеческое судно. Если же нет, Алиса, то мы должны будем вступить в сражение и попытаемся испугать их. Ты же должна идти вниз.
Провожая свою жену в каюту, капитан старался ее ободрить, но его лицо и озабоченный взгляд слишком выражали истину, чтобы мистрис Эллис не могла заметить, что дело гораздо хуже, чем ей его представляют. Прижав жену к груди, капитан Эллис выскочил на палубу.
Между тем известие разнеслось по всему кораблю. Матросы, числом более тридцати, разделились по группам по четыре или пять человек, и серьезно рассуждали об опасности, остря и привязывая сабли или заряжая пистолеты и карабины.
– Стройте экипаж, мистер Томпсон, – сказал капитан, шагавший взад и вперед по палубе, бросая по временам взгляд на пиратскую шхуну, которая быстро приближалась к кораблю, – да пошлите баталера за моим мечом и пистолетами. Скажите экипажу, чтобы он проворней готовился, не теряя ни одной минуты: нам предстоит горячее дело.
– Я схожу за вашим мечом, батюшка, – крикнул Фред, который только что взбежал на палубу.
– Ты, дитя мое, должен оставаться внизу; здесь тебе нет никакого дела.
– Но вы знаете, батюшка, что я не испугался!
– Я это знаю, дитя мое; я это хорошо знаю; но ты слишком молод для того, чтобы сражаться; у тебя нет достаточно сил для этого; да, кроме того, ты должен успокаивать мать; твое отсутствие сильно взволнует ее.
– Я не так молод и не так слаб, чтобы не быть в состоянии зарядить пистолет и выстрелить; я слышал, как один из матросов сказал, что все руки, какие у нас есть, нужны на борту, и даже понадобилось бы больше, если бы были. Кроме того, сама матушка рассказала мне, что здесь у вас происходит, и послала меня на палубу помогать вам сражаться.
Гордость