А если бы он не убил их обоих, то гнев Божий пал бы на весь народ израильский[36]. Как это страшно! Я, когда читаю в Псалтири стих: И ста Финее́с и уми́лостиви, и преста́ сечь[37], много раз лобызаю его имя. И Христос, когда увидел, как в ограде Храма продают волов, овец, голубей, увидел менял, меняющих деньги, взял бич и изгнал их[38].
Когда духовный человек, негодуя, стремится защитить себя самого в чём-то личном, то это совершенно эгоистично, это действие диавола. Такой человек извне поддаётся бесовским воздействиям. Если кого-то обижают или над кем-то издеваются, то за него должны заступиться другие, и ради справедливости заступиться, а не ради своей личной выгоды. Негоже ругаться за себя самого. Другое дело – противостать обидчикам, чтобы защитить серьёзные духовные вопросы, то, что касается нашей веры, православия. Это твой долг. Думать о других и противодействовать для того, чтобы их защитить, – это чисто, потому что это совершается от любви.
Когда я уехал на Синай, то раз в одну-две недели спускался в монастырь, чтобы причаститься. Дикей[39] там был очень простой. Однажды он мне говорит: «Ну нет, не каждую неделю. Монахи должны причащаться четыре раза в год». Тогда у них был обычай причащаться редко. «И куколя тоже не носи», – говорит он мне. Я надевал на камилавку куколь, а они надевали куколи только в торжественных случаях. «Как благословите», – ответил я ему и носил куколь переброшенным через плечо как шарфик. Больше этот вопрос меня не занимал. Ругаться из-за этого, что ли? Но ко Святому Причащению я каждый раз готовился и шёл в церковь. Когда священник возглашал: «Со страхом Божиим и верою приступите…» – я приклонял голову и говорил: «Ты, Христе мой, знаешь, какая у меня великая нужда в авоих Пречистых Тайнах». И я испытывал в себе настолько ощутимое изменение, что не могу с уверенностью сказать, довелось бы мне испытывать его в случае, если бы я причащался. Прошло несколько месяцев, и в монастырь пришло четверо или пятеро ребят, которые подвиглись приехать на Синай из-за меня. Им тоже сказали не причащаться. Вот тогда я заговорил об этом, и вопрос был улажен.
Противостояние сквернословам
– Геронда, Священное Писание говорит, что хула на Святого Духа не прощается[40]. Что это за хула?
– Хула на Святого Духа – это вообще презрение к божественному (разумеется, когда человек находится в здравом уме). Тогда он виновен. Например, когда один сказал мне: «Да пошёл ты вместе со своими богами…» – я его толкнул и тряхнул как следует, потому что это было богохульством. Или, например, проходят двое мимо церкви. Один крестится и говорит другому: «Дружочек, перекрестись и ты…», а тот восстаёт: «Да отстань ты, нашёлся тоже указчик, где мне креститься!» Такое презрение – хула. Следовательно, хулы у благоговейного человека быть не может. И бесстыдство – это тоже богохульство. Бесстыдник для того, чтобы оправдать своё падение, извращает или попирает какую-нибудь, например, евангельскую истину. Он не чтит истины, не чтит действительности, он сознательно комкает её, он втаптывает