переулках тихой Ялты,
Между церковью и цирком
Что, приятель, потерял ты?
За одно стихотворенье
Ты готов угробить душу.
В гимнастическом паренье
Волны прыгают на сушу.
На спасательном буксире
Ходят парни из ОСВОДа.
Ничего нет в этом мире
Непонятней, чем свобода.
«Дачный домик, ангелок венчальный…»
Дачный домик, ангелок венчальный,
Сватья с репутацией печальной…
Будничная скатерть на столе,
Огненные блики на стекле.
Стук колес обрушится слабея.
Ты прикусишь медленно губу.
До чего ж опасная затея —
Узнавать во всем свою судьбу!
Колыханье бледной занавески,
Звуки электричек за окном,
Двух теней обугленные фрески
Превращают в сцену этот дом,
Где, как в пьесе, видишь от причины
К следствию протянутую связь.
В твоей жизни не было мужчины,
Оттого ты смотришь не боясь.
Что с тобой? Огни по стенам скачут,
Снова налетает стук колес.
Ты сказала: «От любви не плачут»,
Презирая театральность слез.
Только зря себя ты угнетаешь
Многодумной волею своей,
От того, что ты здесь испытаешь,
Все равно заплачет соловей.
Жиздра
Дотянуть бы до Жиздры,
До жаркого лета —
Чтоб нагрелась холодная,
Злая река.
Сколько взрослых лежит,
Сколько детских скелетов
Под дубовым настилом
Её топляка.
Говорила покойная
Бабушка Поля: —
Чтоб на Жиздру один
Никогда не ходил.
Что закрутит воронка,
Как смерщь в чистом поле
И утянет тебя
Под дубовый настил.
Я на Жиздру хочу.
Я хочу искупаться.
Вам, наверно, почудился
Сдавленный крик.
Я на Жиздру хочу!
Я хочу испугаться —
Чтоб во мне испугался
Живущий старик!
Будут долго давить
Мне на клетку грудную,
Изо рта постепенно
Фонтанчик забьёт…
Оживу!
И почувствую жизнь молодую,
Когда врежет мне в зубы
Парень в майке «Речфлот»!
Дочке Маше
Не спрашивайте, да иль нет —
Любое глупое растенье
Так тонко чувствует, где свет,
А у меня сейчас цветенье.
Чтобы другую жизнь начать,
Нужна бессмыслица такая,
Что остаётся лишь молчать,
Своим желаньям потакая.
Тот, кто задумался, – пропал!
Вот потолок любой культуры.
Но есть в поэзии запал
Забраться выше верхотуры!
О, дети грозные мои!
Не поминайте меня лихом,
Я сжёг сомнения свои
В цветенье дерева великом.
И так, не говоря «прости»,
От дел своих не торжествуя,
Я