связано с исключением женщин из официальной церковной иерархии. Также нельзя не упомянуть и о мотивах двух женщин-правительниц, о которых я писала в «Женщинах в пурпуре», восстановивших поклонение иконам в 787 и 843 гг. Когда императрицы Ирина и Феодора изменили политику иконоборчества, введенную и всячески поддержанную их мужьями и другими родственниками мужского пола, мне представляется, что они действовали со всей безжалостностью и коварством мужчин. Но, проявив эту инициативу, они также приобрели политическое признание и известность, не имевшие себе равных в других средневековых обществах. Так что, хотя хронисты того времени и предполагали, что почитание икон является проявлением их женской слабости, это вовсе не так. Здесь я прослеживаю связь с византийской традицией женского правления, «имперской женщиной».
Раскопки – хороший способ познать Византию. В Греции, на Кипре и в Константинополе на месте церкви Богородицы Кириотиссы я работала с предметами материальной культуры, являющейся основой византийской цивилизации. Когда исследуешь церкви Крита и Китиры, острова у южного берега материковой Греции, и фиксируешь находки гончарных изделий в средневековом замке в Куклии, что на юго-западе Кипра, поневоле становишься ближе к средневековым обитателям этих мест. Во время моего первого археологического сезона в Пафосе – тоже на Кипре – мы нашли остатки женского скелета в руинах замка «Саранда Колоннес» («Сорока колонн»). На нем были золотые и жемчужные кольца. Скорее всего, эта женщина погибла во время землетрясения 1222 г. В Стамбуле рабочие, ремонтировавшие зимнюю протечку у мечети Календер, обнаружили пустоту за стеной, ближайшей к монументальному акведуку, который все еще возвышается над старой его частью. Один из этих реставраторов ощупал, что находится за краем панели, и идентифицировал тессеры того, что на поверку оказалось ранней христианской мозаикой Святой Девы, которая показывает младенца Христа Симеону. Возможно, ее закрыли стеной, чтобы защитить от уничтожения иконоборцами. В точности так же целая часовня с фрагментарными фресками, посвященная св. Франциску Ассизскому, была в 1261 г. заложена кирпичами, когда монахи бежали из Константинополя после латинской оккупации. Эти произведения христианского искусства, восточного и западного, впоследствии были восстановлены Эрнстом Хокинсом и теперь выставляются в Археологическом музее Стамбула.
Мое понимание Византии также формировалось благодаря многочисленным свидетельствам ее средневекового величия. Еще подростком я побывала в Равенне – в Северной Италии – и была потрясена мозаичными портретами византийского императора Юстиниана и его супруги императрицы Феодоры, звездами на небесной тверди гробницы Галлы Плацидии, а также процессиями святых и отарами овец, которые украшают городские церкви. В 2005 г. – спустя более чем четыре десятилетия – мне разрешили подняться на крышу церкви монастыря Св. Екатерины (Синайский полуостров). Церковь была построена