десяток подходящих ему случаев куда дольше, чем требовалось.
– Вот это может вас заинтересовать. – Я села за свой стол, положив между нами документы. – Тут раньше был магазин подарков, но цена за аренду поднялась, и помещение пустовало полгода. Со следующего месяца там откроется офис Британского благотворительного фонда по борьбе с сердечными заболеваниями.
– Я мог бы поговорить с владельцем здания?
– Я не имею права сообщать вам его личные данные, но если вы дадите мне ваш номер телефона, то я передам ему вашу просьбу. – Я опять покраснела, хотя мое предложение было совершенно резонным.
Между нами пробежала искра, и я была уверена, что мне не показалось.
Саймон, щурясь, записал свой номер, и я подумала, что он, похоже, обычно носит очки, но сегодня то ли забыл их, то ли постеснялся надеть: тогда я еще не знала, что он всегда так щурится, когда сосредоточен на чем-то. Волосы у него уже тогда были седыми, хотя и не такими редкими, как сейчас. С тех пор прошло четыре года. Высокий, худощавый, он удобно устроился на узком стуле за моим столом, скрестив ноги. Из-под рукава темно-синего пиджака чуть выглядывали белоснежные манжеты рубашки с серебряными запонками.
– Спасибо за помощь.
Он, похоже, не торопился уходить – да и мне не хотелось с ним расставаться.
– Не за что. Было приятно познакомиться.
– Итак… – Саймон пристально посмотрел на меня. – У вас есть мой номер… Может быть, вы согласитесь дать мне свой?
На Энерли-роуд мы ловим такси, хотя ехать нам недалеко. Я замечаю облегчение на лице Саймона, когда таксист останавливает машину у тротуара и Саймон видит его лицо. Однажды, когда мы с Саймоном только начали встречаться, мы запрыгнули в черное такси, накрыв головы плащами от дождя. И только когда мы отдышались, я увидела лицо Мэтта в зеркале заднего вида. На секунду я подумала, что Саймон захочет выйти, но он просто смотрел в окно. Всю дорогу мы проехали в молчании. Даже Мэтт, который кого хочешь до смерти заговорит, не пытался поддерживать беседу.
В этом ресторане мы уже были пару раз, и метрдотель приветствует нас по имени, когда мы заходим. Он проводит нас к столику у окна и вручает меню, которое мы и так знаем на память. Рамы картин и люстры оплетает рождественская мишура.
Мы заказываем то же, что и всегда: Саймону – пиццу, мне – спагетти с морепродуктами. Заказ подают слишком быстро, значит, они приготовили все заранее.
– Я посмотрела объявления в «Лондон газетт» сегодня утром. У Грехема полно выпусков в кабинете.
– Тебя не повысили до третьей страницы? – Саймон надрезает пиццу, и жир тонкой струйкой стекает на тарелку.
– Не уверена, что для этого у меня хватило бы квалификации, – смеюсь я. – Как бы то ни было, я узнала женщину в другом объявлении.
– Узнала? В смысле, это какая-то твоя знакомая?
Я качаю головой.
– Я видела ее фотографию в другой газете, в статье о преступности в метро. Я сообщила об этом в полицию. – Я стараюсь